Как 25 лет назад

30 октября в Екатеринбурге прошел круглый стол, посвященный 25-летию дискуссионной трибуны Свердловска. В 1987 году трибуна была создана как неформальная и неофициальная площадка для диалога и обсуждения вызовов той эпохи. Организовал ее Геннадий Бурбулис, один из видных демократов первой волны. Вызовы перестройки во многом перекликаются и с вызовами нашего времени, и, пожалуй, людям той эпохи есть что сказать и сейчас.



Дискуссионная трибуна была уникальным, первым в Советском Союзе опытом поиска ответов на актуальные политические вопросы. Тогда люди со всего города собирались и дискутировали на темы общества, власти и будущего. Трибуна, на которой в самом деле была свобода слова, сыграла большую роль. Нет необходимости повторять ее опыт, но важно перенять то, что поможет избежать ошибок той эпохи. Сегодня, когда во всей стране дефицит внимания, важно, чтобы люди, которые хотят что-то изменить, понимали и доверяли друг другу и были способны к конструктивному сотрудничеству. Как жить достойно и какие для этого делать поступки, никто, кроме нас, не разберется, подчеркнул Геннадий Бурбулис.



Валентин Лукьянин, который в 1987 году был главным редактором журнала «Урал», напомнил о неоднозначном отношении к эпохе и к дискуссионной трибуне. Однако он отметил, что надо было ломать устоявшийся порядок, потому что он был нежизнеспособен. «Он трещал по всем швам, и трибуна двигала общество в направлении перемен, делала разминку умов. Изменения были необходимы, но вот что потом — об этом следовало подумать», — сказал Валентин Лукьянин, отметив, что большинство хотело перемен, но разговоры о будущем и возврате в прошлое были неконструктивны.

Декан исторического факультета в эпоху перестройки Юрий Кирьяков заметил, что консенсуса сегодня быть не может, но должен быть диалог, из которого что-то рождается, и трибуна многих научила. «Я вспоминаю 19 августа 1991 года, государственный переворот. Включаю телевизор, на экране появляется будка генерала Калинина, и понял: все, катастрофа! Представил, что 40 лет просидел в бочке с дерьмом и только высунул оттуда ноздри, как волосатая рука схватила меня за волосы — и обратно. Пришлось вставать и три дня повеселиться. Боюсь, что смрадный запах, как в той бочке, есть и сегодня. И кажется, что у каждого есть единственное утро 19 августа, чтобы не задохнуться в смраде. Можем мы сегодня что-то сделать? Можем. Это просто необходимо», — говорит Юрий Кирьяков, отмечая востребованность перевода сегодняшней оппозиции из виртуального в реальный режим и важность не диалога поколений, а диалога разных.

Декан философского факультета Александр Перцев напомнил, что в 80-е годы между милицией и свердловским рок-клубом, который считался рассадником жидомасонства (на том основании, что «Урфин Джюс» в переводе значит «еврейский сирота»), не было конфликтов. Несмотря на неоднозначность оценок работы трибуны, она приносила здравый смысл. «Извлечение дискуссионной трибуны заключалось в том, что во всем был здравый смысл. Мы открывали для себя совершенно новые пространства, и не было никаких инструкций. И в обсуждении, послушав разные голоса разных сторон, мы пользовались здравым смыслом. Он живо реагирует на изменения ситуации, помогает подвергать все сомнению, но при этом настоять на чем-либо», — вспоминает Перцев.



Бывший политик и преподаватель Сергей Стародубцев напомнил, что трибуна была не порождением демократически настроенных людей, а обусловлена самим временем, после чего, проведя параллели, высказал мысли о раскачивании лодки, стабильности и вертикали власти.

«Куда сегодня идет Россия — совершенно непонятно. Консерваторы и тогда говорили: «Зачем раскачивать лодку? Для нас важна стабильность, она перемелет все вопросы, все противоречия — их надо закатывать в асфальт». Ну и дозакатывали. Да, сегодня многое можно закатать и не замечать противоречий, но здесь есть опасность — вертикаль власти. Мы тоже пережили вертикаль власти, когда начальник из центра управлял всем, и стоило ему качнуться, как страна разваливается. Точно так же и сейчас: начальник уйдет, построив эту вертикаль, и она уйдет вместе с ним. Мы будем переживать очередное потрясение. Не видеть, бояться каждого чиха — очень недальновидно», — сказал он.

Сергей Стародубцев проиллюстрировал свою мысль новым законом о митингах, существенно ограничившим свободу собраний. «Такие вопиющие примеры нового законодательства ведут к закатыванию не только диалога, но и здравого смысла. Уроки из дискуссионной трибуны надо делать», — сказал Сергей Стародубцев.

Как отметили участники круглого стола, недопустимо в 2012 году возвращаться к примитивному представлению о долге, праве, личности и обращаться топорно с общественным сознанием. «Мы хотим быть обществом, которое хочет само меняться, а не под влиянием какого-нибудь дяди», — подчеркнул Геннадий Бурбулис, отметив, что людей на трибуне объединяла не идея, а энергия и одна эмоция. Сказанное Бурбулисом можно легко отнести и к лидерам сегодняшнего протестного движения — а потому опыт тех, кто уже имел опыт борьбы с авторитарной системой, наверняка будет полезен и новой российской оппозиции.