Ельцин 2.0

23 апреля исполняется восемь лет со дня смерти Бориса Ельцина. Дата некруглая, и вряд ли на официальном, да и неофициальном уровне кто-то всерьез заметит эту годовщину. Впрочем, даже если бы дата была круглой, мы вряд ли услышали бы из властных уст что-то выходящее за рамки устоявшихся штампов. Широкая же общественность тем более не уделила бы этому большого внимания — во всяком случае, пока. И тем не менее Ельцин никуда не делся — кажется, вот-вот, и он вернется, причем в самом неожиданном виде.


Фотография с сайта «Ельцин-Центра»

За прошедшие годы российская власть не нашла Ельцину достойного идеологического применения. С одной стороны, в официальных речах можно встретить лишь формулировку «он дал нам свободу», но с другой — дискурс «проклятых девяностых» утвержден и освящен на самом высшем уровне. Напрямую президент Путин никогда не обвинял Ельцина в «разгуле» тех времен, но постоянные проклятия в адрес 1990-х мешают ему символически присвоить Ельцина себе. Проклясть же лично первого президента он не может — все-таки, он его преемник (хотя лет через десять об этом, возможно, уже забудут напрочь).

Оппоненты нынешней российской власти однозначного отношения к Ельцину тоже не выработали. С одной стороны, они готовы взять на вооружение путинский штамп про «он дал нам свободу», с другой стороны — они точно так же не могут абстрагироваться от того факта, что Ельцин оставил нам после себя Путина. Как правило, в этих случаях принято говорить о том, что Путин — это самая большая ошибка Ельцина (или как вариант — вторая по масштабу ошибка после войны в Чечне). В итоге это противоречие приводит к тому, что о Ельцине стало принято как-то полустыдливо молчать.

Но очевидно, что ни тот, ни другой вариант масштабу Ельцина как исторической фигуре не соответствует. Слишком серьезным политиком он был, слишком много перемен в судьбе России связано с его именем, чтобы он мог уместиться в тех узких рамках, которые предлагает ему нынешняя политическая реальность. И Ельцин начинает сквозь эти рамки прорываться — его постепенно начинают переосмысливать.

И в этом новом понимании Ельцина, в его современном образе наметилось два совершенно разных (не то чтобы противоположных — а именно разных) подхода.

Первый подход — это демонизация, но не демонизация в духе стариков-коммунистов, которые не могут простить Ельцину развала их любимого и комфортного СССР, а демонизация обратная. Она предполагает отказ от тезиса «он дал нам свободу». Сторонники этого подхода (самым ярким и последовательным из них можно назвать Олега Кашина) говорят: никакой свободы Ельцин нам не дал, он был точно таким же авторитарным диктатором, только с другой риторикой. Ельцин расстрелял парламент, продавил силой Конституцию, установил суперпрезидентский режим, организовал фальсификации на выборах, начал войну в Чечне и как итог — выбрал себе подходящего преемника, который продолжил делать то же самое, только с неосоветским фасадом. Ельцин в этом случае выступает этаким злым демиургом, который в конечном счете повинен во всем, что происходит с Россией последние 15 лет.

Даже если каждая из этих претензий по отдельности может быть верна, их сочетание в итоге создает нового мифического Ельцина, к которому можно адресовать вообще все упреки, которые есть у нас к современной путинской России. Именно Ельцин, а не Путин (и уж, конечно, не мы сами) в этом случае оказывается ответственным за всё, что нас не устраивает. Эта мифичность хорошо отразилась в одной из колонок того же Олега Кашина, где он всерьез обсуждает версию о том, что Россией до сих пор тайно управляет ельцинская семья в лице Валентина и Татьяны Юмашевой, а Путин в таком случае является лишь их марионеткой. Дальнейшим шагом в этих рассуждениях будет сказать, что Россией до сих пор управляет Борис Ельцин из ада.

Впрочем, второй подход к Ельцину — еще более мифологичен, еще более абсурден, и его приверженцы, в отличие сторонников первого подхода, даже не пытаются делать серьезный вид.

Буквально совсем недавно в соцсетях появились и стали потихоньку набирать популярность сообщества «ельцинистов», самым заметным из которых можно называть группу Yeltsin Death Brigades («Ельцинские Бригады Смерти»), определяющую себя как «праворадикальное движение левого толка».

Образ Ельцина в этом случае полностью отрывается от реальности и наполняется совсем новым содержанием, в результате чего появляются лозунги и мемы типа «Ельцин был скином» или «Мой Ельцин меня в Вальгалле ждет». Первый президент России приобретает гипертрофированные, нарочито искаженные черты, становясь совсем уже мифом — но мифом постмодернистским, в котором стеб важнее всего.

Например, едва ли не главной темой для ельцинистов такого толка является алкоголь или, точнее, алкоголизм. Ельцин в таком понимании был не только скином, но и русским алко-богом, который мог выпить что угодно и сколько угодно. Главной ошибкой Ельцина в том варианте является уже не выбор Путина как преемника, а решение мешать портвейн с водкой.



Впрочем, без политики такой подход тоже не обходится. Ельцинисты активно не любят как Путина, так и Советский Союз и коммунистов (а любят, например, Бориса Немцова, Егора Гайдара и Билла Клинтона). «Мой Ельцин боролся против привилегий номенклатуры, и ты борись!» — пишут они.

Над всем этим можно (и, наверное, нужно) смеяться, но не обратить на это внимание нельзя (тем более, что, например, на Монстрации в Екатеринбурге уже хотят пройти некие «автономные ельцинисты» — и это явно будет что-то в духе Yeltsin Death Brigades). В первую очередь здесь важен сам факт попыток найти Ельцину новое применение, найти в Ельцине альтернативу нашей душной политической реальности.



Собственно, эта духота, эта душащая обстановка современной России и взывает к жизни призрак Ельцина — только для кого-то этот призрак нужен, чтобы предъявить ему все скопившиеся претензии к происходящему вокруг, а для кого-то — чтобы увидеть в нем какой-то вариант выхода отсюда, потому что Ельцин явно больше и значительнее, чем все те, кто управляет Россией сегодня.

И Ельцин, что самое интересное, для обеих этих ролей идеально подходит. И да, это уже не тот реальный Ельцин, которого мы пока еще помним, это другой, виртуальный Ельцин, если угодно — Ельцин 2.0, новый миф и новый герой (или антигерой) для будущей прекрасной России.

Алексей Шабуров