«Справедливая Россия»: лихорадка или агония?

В субботу в Москве открывается съезд партии «Справедливая Россия». Ожидается, что по его итогам единоличную власть в партии вернет депутат Госдумы Сергей Миронов. Впрочем, внутрипартийные перестановки вряд ли смогут отвлечь внимание от кризиса в рядах эсеров и тем более этот кризис остановить. Партия, которая создавалась как «левая нога» власти, так этой ногой и осталась — причем эта нога, как теперь уже понятно, сильно прихрамывает, да и вообще не особо нужна власти. Двусмысленность положения «Справедливой России» с федерального уровня перекинулась и на региональный: даже в Свердловской области, где эсеры некогда считались второй силой, партия всё чаще воспринимается элитами как некое недоразумение.



1
Возвращение Сергея Миронова его сторонники пытаются представить как долгожданное спасение. Бравурные заявления делает и сам Миронов. «В преддверии съезда появилось много политических ворон, которые каркают, что съезд, мол, провальный, что это похоронная команда, а не партия, что «Справедливая Россия» сдулась, и что вообще все очень плохо. Всем любителям сочинять некрологи могу со всей уверенностью сообщить: результаты съезда партии Справедливая Россия будут таковы, что никто не посмеет говорить ни о похоронах, ни о том, что песня справедливости у партии «Справедливая Россия» закончилась», — говорится в его официальном заявлении, опубликованном на сайте партии.

Однако все это выглядит как попытка сделать хорошую мину при очень плохой игре. Миронов может говорить что угодно о своем альтернативном видении пути развития России, но события последнего года показывают: при первой же необходимости «Справедливая Россия» готова стать надежной опорой власти, отбросив в сторону всякую оппозиционную риторику. Причем если раньше это проявлялось в первую очередь в Москве, а в регионах эсеры еще могли себе позволить быть оппозицией — то теперь и это различие стремительно стирается.

«Справедливая Россия» голосовала «за», а в некоторых случаях была и инициатором многих скандальных законов, принятых Госдумой в 2012-2013 годах. Достаточно сказать, что депутат Елена Мизулина, имя которой уже стало нарицательным и было воспето в народном творчестве, представляет в парламенте именно эту партию.

Апофеоз падения случился на выборах мэра Москвы, где от «Справедливой России» баллотировался нынешний формальный лидер партии Николай Левичев. Он занял на выборах последнее место, при этом запомнившись не только курьезами вроде слова «жид» в предвыборной газете, но и более печальными событиями. Именно Левичев с болгаркой в руках штурмовал квартиру, где находились сторонники Алексея Навального. О какой оппозиционности «Справедливой России» вообще может идти речь, если вот она — рука об руку с полицией, с болгаркой наперевес выламывает дверь и нападает на активистов? В этой истории эсеры выступили в роли боевого крыла «Единой России», которое «партия власти» использует в тех случаях, когда не хочется пачкать руки самой.

2
Но если на федеральном уровне к политикам типа Сергея Миронова и Николая Левичева давно никто не относится всерьез, то в регионах ситуация до поры до времени обстояла иначе. Например, в Свердловской области «Справедливая Россия» еще в 2011 году показала уверенный второй результат на выборах в Госдуму и в Заксобрание, а по итогам голосования в Екатеринбурге и вовсе сенсационно опередила «Единую Россию». На короткое время свердловские депутаты-справедливороссы во главе со своим местным лидером Александром Бурковым стали чуть ли не главными оппозиционерами. Но прошло два года, и всё это исчезло.

Еще весной Бурков считался одним из фаворитов в борьбе за пост главы Екатеринбурга, а его партия претендовала на то, чтобы если не победить, то уж точно занять второе место с минимальным отрывом от «Единой России» на выборах в городскую думу и сформировать там влиятельную фракцию. Но ничего не получилось. Бурков стал только третьим с 20% голосов, а в гордуме фракция справедливороссов составила только семь человек из 36. Если учесть изначальные амбиции и надежды, то иначе как провалом это не назовешь.

Почему так получилось? Скорее всего, дело как раз в той самой двусмысленности положения «Справедливой России», которую можно считать ее родовой травмой. Теперь эта травма стала несовместимой с жизнью. Если в 2011 году эсеры на Урале позволяли себе открыто критиковать власть всех уровней, то в 2013 стратегия изменилась. Вся кампания «Справедливой России» крутилась вокруг ЖКХ и общественного транспорта, как будто покушаться на что-то большее им было строжайше запрещено. Однако выиграть новую войну старым оружием нельзя — избирателю, прошедшему через протестную волну 2011-2012 года, явно хочет от оппозиции чего-то большего, чем критики управляющих компаний и городских чиновников.

Но никуда дальше «Справедливая Россия» не пошла. Более того, в ее предвыборных газетах обильно цитировались слова Владимира Путина и его разговора с Александром Бурковым. В итоге получалось, что голосовать за Буркова избиратели должны были потому, что он знает, как правильно любить Путина. О том, чтобы Путина не любить, речи вовсе не шло: всех тех, кто негативно относится к Путину, уральские «эсеры» просто исключили из своего электората. Странно, что людям, заполнявшим предвыборные газеты СР цитатами Владимира Путина, не пришла в голову мысль, что всем людям, которым Путин дорог и важен, давно известно, за какую партию надо голосовать — за партию Путина, партию власти, за «Единую Россию».

Ладно, Путин — все-таки это были местные выборы. Но ведь даже и областных чиновников эсеры ругать не осмеливались и не смеют сейчас. Вместо того, чтобы в классическом для нашего региона конфликте «города» и «области» стать той третьей силой, которая так нужна внушительной части электората, «Справедливая Россия» однозначно и незатейливо примкнула к «области» и стала все тем же «боевым крылом» власти. Только теперь с ее помощью губернаторская команда воевала с мэрией Екатеринбурга. При этом во время избирательной кампании областное руководство с эсерами не церемонилось — региональные медиаресурсы использовались для борьбы с ними по полной программе, что и привело во многом к плачевным результатам партии.

3
Сам кандидат в мэры Александр Бурков и его штаб также совершили массу просчетов. Во-первых, на роль главного консультанта был приглашен Андрей Кузнецов, который только этой весной уволился из администрации губернатора, где он был, между прочим, заместителем руководителя и занимался в том числе и выборами. Естественно, на своей прежней работе Андрей Кузнецов более всего был озабочен высокими процентами «Единой России» и именно в этом направлении прилагал все усилия. Всем в России известно, какие «политические технологии» применяются партией власти — политики и технологии там на самом деле немного, зато много административного ресурса. Естественно, использовать этот опыт в работе на оппозиционного кандидата практически невозможно.

Может быть, зная какими методами куются проценты «Единой России», Кузнецов предостерег Буркова от любых игр с властью? Увы, но ничего подобного наблюдатели не отметили. Наоборот, лидер СР строил свою кампанию так, будто он выбирается как минимум от «Народного фронта», и работа с пропутинским электоратом — это его главная миссия. Выше уже было сказано о странной ставке оппозиционного кандидата на использование цитат Путина в своей предвыборной агитации.

Выбор Кузнецова был ставкой на мир, и эта ставка не оправдалась: бывшие коллеги Кузнецова без всяких церемоний открыли по Буркову огонь из всех орудий, не стесняясь в методах и выражениях. До вступления в кампанию по выборам главы города Евгения Ройзмана именно Александр Бурков подвергался самой массированной атаке со стороны черных пиарщиков областной администрации.

Вторую серьезную ошибку Бурков совершил уже под конец кампании. За три недели до выборов стало ясно, что победить справедливороссу не получится, и даже второе место ему уже не светит. Об этом однозначно свидетельствовали практически все соцопросы, проводимые в городе. Но даже в этом случае у него был шанс выйти из игры с гордо поднятой головой и, по сути, непобежденным. Что мог бы сделать оппозиционный политик в такой ситуации? В таких ситуациях есть прекрасный прием: поддержать другого протестного кандидата и сняться с выборов, публично и гласно договорившись предварительно о работе после выборов. То есть в случае с Екатеринбургом Буркову нужно было поддержать Евгения Ройзмана и выйти из предвыборной гонки. Если ему так хотелось стать сити-менеджером — возможно, это был тот самый момент, когда надо было решать этот вопрос.

Но команда Буркова сделала прямо противоположное — в своих газетах устами всё того же Андрея Кузнецова кандидат Бурков призывал кандидата Ройзмана сняться с выборов. Ройзману этот никак не помешало выиграть выборы, зато Бурков прочно влился в провластный хор, где его голос слился с чиновниками и единороссами, на все лады склонявшими все того же Ройзмана. Естественно, что начав медиа-атаку на Ройзмана, Бурков потерял голоса протестно настроенного электората.

4
Но провал на выборах был только началом. Совсем некрасиво и даже карикатурно «Справедливая Россия» стала выглядеть, когда гордума уже была сформирована. Те самые семь депутатов, которые по определению ничего решить не могут, вдруг решили бойкотировать думу и сорвать ее работу через суды. Но и здесь они были несамостоятельны — ни для кого не секрет, что их в очередной раз использовала в своих целях команда губернатора. Мало того, в гордуме эсеры объединились с откровенно прогубернаторским проектом — «Партией пенсионеров», чья связь с областной администрацией более чем очевидна. Но даже в качестве дубинки «Справедливая Россия» ни на что не годится — все попытки помешать работе думы закончились провалом: бойкотировать работу думы и рассуждать о своем сити-менеджере имело бы смысл при наличии более многочисленной фракции, но, как уже было сказано, фракция СР в гордуме не только малочисленна, но и не так монолитна.

Самому Александру Буркову тоже, похоже, было мало одного поражения. По каким-то причинам он еще и выдвинул свою кандидатуру на пост сити-менеджера Екатеринбурга — и в заведомо проигрышной игре предсказуемо проиграл. Теперь его политическая карьера не просто под вопросом — она фактически остановлена. Теперь Бурков — уже не перспективный политик с мэрскими и губернаторскими амбициями, а просто незаметный депутат Госдумы с тремя поражениями за спиной. И как финальная издевка — даже не все члены фракции эсеров в гордуме поддержали его во время голосования.

На этом фоне сервильность «Справедливой России» по отношению к областной власти кажется совсем уж неприличной. В свердловском Заксобрании обсуждается вопрос об отставке губернатора, инициированный фракцией КПРФ, хотя в инициативную группу входит и один из самых ярких парламентариев, член фракции СР Георгий Перский. Что сделала бы любая оппозиционная партия в этом случае? Разумеется, она поддержала бы эту инициативу — чего еще хотеть оппозиционеру, как не отставки властей? Отставка губернатора открывает путь к губернаторским выборам, что уже создает совершенно иные возможности. Но нет, даже в этой ситуации эсеры не посмели пойти против губернатора, как будто закопать себя поглубже — это их главная задача. Отказ от любых попыток противостоять губернатору — разве это не окончательный отказ партии СР от своего оппозиционного статуса и откровенный слив под властную вертикаль? После газеты с цитатами Путина осталось только дружно вступить в ОНФ и перестать морочить голову избирателям.

Итак, по факту «Справедливая Россия» оказалась классическим примером рыбы, которая гниет с головы — то есть из Москвы к регионам. В нашем случае рыба уже сгнила — и предстоящий съезд партии, очевидно, уже ничего в этом не изменит. Единственная ясность, которую может внести съезд — это уточнить текущий диагноз партии: либо это лихорадка, от которой теоретически можно излечиться, либо агония, которая неминуемо закончится смертью в виде распада или слияния с ОНФ.

Алексей Шабуров