Дао Грефа

Президент Сбербанка, бывший министр экономики России, считавшийся одним из главных стратегов в прежней команде Владимира Путина — в общем, Герман Греф — выступил с неожиданно откровенными рассуждениям о том, как утроена российская и не только российская власть. Опираясь на авторитет Будды, Конфуция и Лао-цзы, Греф попытался доказать, что народу ни в коем случае нельзя доверять управление самим собой, а главное в обществе — это страты, то есть иерархически выстроенные группы.


Герман Греф. Фотография пресс-службы Сбербанка

В Интернете поток сознания Грефа, выложенный в виде ролика на YouTube, уже вызвал реакцию, соединившую в себе смех с недоумением. Нередки комментарии в духе «Что курил этот автор?» и тому подобное. Действительно, на первый взгляд четырехминутная речь руководителя Сбербанка может показаться хаотичным набором цитат и обрывочных сведений из курса истории политической философии, однако если вслушаться и вчитаться в неё внимательнее, то можно понять, что Греф, возможно даже неосознанно, выразил те принципы, на которых держится (ну или пытается держаться) современная российская власть.



Всё началось с ответа на вопрос, который не попал в ролик на YouTube. Однако можно предположить, что речь там шла либо о демократии, либо о самоуправлении, либо о чем-то похожем. И эта идея вызвала у Грефа ужас. «Я вам хочу сказать, что вы говорите страшные вещи вообще-то. От того, что вы говорите, мне становится страшно, — заявил глава Сбербанка. — Почему? Вы предлагаете передать власть фактически в руки населения. Но вы знаете, очень много тысячелетий эта проблема была ключевой в общественный дискуссиях. И мы знаем, сколько мудрых голов на эту тему думало». И далее последовал экскурс в эти общественные дискуссии и в эти мудрые головы.

Начал Греф издалека — с Сиддхартхи Гаутамы, он же Будда Шакьямуни. «В свое время так зародился буддизм, великий наследник одной из богатейших фамилий в Индии пошел в народ и ужаснулся, как плохо живет народ, и он пытался помочь народу, он пытался найти ответ, в чем корень счастья, как сделать народ более счастливым. Он не нашел ответа, и в результате родился буддизм, в котором ключевая идеология, которую он заложил, — это отказ от желания, он не увидел способ реализации этих желаний. Люди хотят быть счастливыми, они хотят реализовывать свои устремления, а способа реализовать все желания не существует», — сообщил экс-министр.

Не вдаваясь в подробности жизни и учения Гаутамы и даже не проверяя их на соответствие словам Грефа, можно спросить: а почему, собственно, буддизм? Почему не христианство, почему не православие, которое, хотим мы того или нет, уже тысячу лет существует в России? Возможно, дело в том, что учение Христа с его всепрощением и нестяжательством не вполне соответствует устремлениям российских властей, а возможно, Греф просто решил не вторгаться в области, где уже безраздельно господствует Всеволод Чаплин — но так или иначе, в общественных дискуссиях нам теперь предложено ориентироваться на Будду.

Впрочем, от Будды Греф быстро переходит к Карлу Марксу, никак этого перехода не объясняя: «Экономический способ производства, о котором мечтал Маркс, еще не реализовался, и поэтому нужно работать, и не факт, что каждый получит эту работу, и не факт, что каждый получит желаемую заработную плату, и не факт, что будет удовлетворен от этого. И при этом если каждый человек сможет участвовать напрямую в управлении, что же мы науправляем?» Итак, сожалением отметив, что марксистский идеал так и не реализован, Греф на основании этого предлагает сохранить систему отчуждения человека от власти. Тезис, в общем виде, таков: неудовлетворенному человеку во власти делать нечего, а удовлетворенных у нас мало, то что увы, не обессудьте — всех до власти не допустим.

Для обоснования этого тезиса Греф возвращается от Маркса на Древний Восток — к Конфуцию и Лао-цзы: «Великий министр юстиции Китая Конфуций начинал как великий демократ, а кончил как человек, который придумал целую теорию конфуцианства, которое создало страты в обществе, а великие мыслители, такие как Лао-цзы, придумали свои теории Дао, зашифровывая их, боясь донести до простого народа, потому что они понимали: как только все люди поймут основу своего «Я», самоидентифицруются, управлять, то есть манипулировать ими будет чрезвычайно тяжело».

Здесь мы уже видим информационную составляющую доктрины Грефа. Бывший министр на примере древних китайцев объясняет нам, что никакого права на свободную информацию у нас нет и быть не может — потому что в противном случае нами будет трудно управлять, то есть манипулировать. Конституцию, где написано противоположное, очевидно, можно не учитывать — тем более, что во времена Лао-цзы понятия конституции не существовало вовсе.

Далее экскурс в мистические учения продолжается, в дело идет каббала. «Люди не хотят быть манипулируемыми, когда они имеют знания. В иудейской культуре каббала, которая давала науку жизни — она три тысячи лет была секретным учением, потому что люди понимали, что такое снять пелену с глаз миллионов людей и сделать их самодостаточными», - делится своим знанием Греф. Становится понятной задача: не давать людям знания и не допустить того, чтобы они стали самодостаточными. Для этого, судя по всему, надо культивировать недостатки и ограничивать возможности для обучения (желающие могут вспомнить, например, ЕГЭ).

И, наконец, Греф подходит к главной идее — идее неравенства. В неравенстве он видит ключ к эффективному управлению. Для поддержания неравенства нужно то, что он называет «стратами». «Как управлять ими? Любое массовое управление подразумевает элемент манипуляции. Как жить, как управлять таким обществом, где все имеют равный доступ к информации, все имеют возможность получать напрямую не препарированную информацию через обученных правительством аналитиков, политологов и огромные машины, которые спущены на головы, средства массовой информации, которые как бы независимы, а на самом деле мы понимаем, что все средства массовой информации всё равно заняты построением, сохранением страт?», — заключает банкир.

Итак, общая модель власти по Грефу такова: управлять людьми можно только в условии их неравенства и незнания. Для того, чтобы поддержать это состояние, нужно контролировать СМИ и проецировать эти модели в сознание граждан с помощью специально нанятого аппарата. Манипуляция, осуществляемая через этот аппарат, необходима для поддержания системы «страт» — то есть, некоего современного варианта кастовой системы, при которой до реальной власти допущен только один слой граждан, и в этот слой попасть не так-то просто.

Кажется, здесь уже нетрудно сравнить модель Грефа с современной российской действительностью и самостоятельно сделать вывод о том, какой процент правды содержится в его словах. Если представить, что Греф сам того не желая (или желая?) выразил тайную доктрину российской элиты, то всё встает на свои места. Мы просто живем в конфуцианско-даосистской модели государства, и если мы осознаем это, то дальнейших вопросов у нас не возникнет.

Нет, можно, конечно, спросить про конституцию, права человека, гуманизм и прочие плоды и ценности европейского Просвещения (которые, судя по всему прошли мимо Германа Грефа и его коллег) — но разве может какая-либо статья Конституции сравниться с бессмертными пассажами Лао-цзы? Например, вот с этим: «Опустошить сердца людей, внутренности наполнить, смягчить устремления, сделать крепким костяк, чтобы люди всегда оставались без знания и без желаний, чтобы даже знающий действовать не посмел». На том и стоим.

Алексей Шабуров