Ни Путина, ни танка

И вот этот день настал. Две последние недели в Екатеринбурге все разговоры были только о нем — о митинге 28 января. Сначала на него ждали танк, потом ждали Путина, а когда стало ясно, что ни того, ни другого не будет, решили обойтись группой «Любэ», Надеждой Бабкиной и несколькими тысячами рабочих, организованно свезенных из разных городов области. Многие наверняка опасались этой толпы «тагильских рабочих» — в конце концов, мало кто понимал, на что они способны. Но в итоге все получилось нестрашно. И скучно.

За час до начала на привокзальной площади почти никого нет. Единственное скопление народа — у полевой кухни, от которой обильно валит дым. Мимо вокзала ходят колонны полиции и группы журналистов, жалеющих попасть на огороженный периметр, — немного. Вокруг сцены суетятся организаторы, а за сценой сиротливо висит плакат с немым вопросом: «Почему я на митинге?!» И в самом деле, почему?



Там же, за сценой, ходит человек в жилетке с надписью: «Будка политической политической гласности». Почему гласность дважды политическая и как вообще человек может быть будкой, пусть так и останется загадкой.



Первыми на площадь пришли представители ЕВРАЗа. Они развернули флаги и заняли место поближе к сцене. Всем, кто приедет позже, лучших мест уже не достанется. Солидарность солидарностью, а конкуренцию никто не отменял.



Но наконец настал ключевой момент. Репродукторы объявили о прибытии электрички из Нижнего Тагила, толпа тагильчан повалила из вокзала на площадь. «Тагил рулит!» — закричал человек с флагом, увидев фотографов. Его друг тоже был доволен: «Нас в газете напечатают», — громко резюмировал он. Они оба явно не теряли время и в электричке приняли положенное, чтобы подойти к митингу в правильном расположении духа.



Пока я фотографировал приехавших тагильчан, ко мне подошел помятого вида человек. Он явно хотел высказаться. «Я вот хожу и не понимаю, что тут происходит. Это же какое-то стадо. Меня Урал зовут. Я сам из Башкирии, тут проездом. Выхожу и вижу вот это. Это кто вообще такие? Зачем они сюда вышли? Это же дебилизм. Ты корреспондент, да? Вот сфотографируй их и напиши, что это дебилизм. Я простой путеец, но мне миллион дай, я ни за что бы сюда не вышел. Нет, это только в России такое может быть. Вот зачем они сюда вышли, зачем?» — он повторил все это несколько раз и пошел по своим делам.



В это время на другом конце площади начинается интересное. Группа рабочих разворачивает транспарант с портретом Путина и пытается пройти в периметр, но полиция отказывается их пускать. «Это что такое, почему нельзя?» — возмущается предводитель колонны. — «У нас распоряжение. Никаких портретов Путина, ничего вообще с именем Путина быть не должно. Нам четкий приказ дали». — «Но ведь нам в штабе транспарант выдали. Мы что, зря его везли что ли?» — «Ничего не знаю. Сами проходите, а транспарант нельзя».



В итоге Путина сворачивают.



Толпа тем временем прибывала, и в ней можно было встретить самых разных людей. Например, спикера законодательного собрания Людмилу Бабушкину в окружении прочих областных политиков.



Или странного человека с портретом Сталина на груди.



В два часа все были готовы, начался митинг. Чтобы сразу не утомлять народ политическими речевками, начали с места в карьер. Первым номером вышла группа «Любэ» и спела несколько песен. В перерывах между номерами Николай Расторгуев не забывал агитировать за Путина.



Люди столпились у сцены, подпевали и фотографировали.



Вообще, именно рядом со сценой создавалось ощущение действительно большой массы народа, пришедшей сюда не просто так. В центре площади было много пустого места, люди ходили из стороны в сторону. Меньше всего повезло представителям УГМК: их огородили забором, и они стояли перед пустым пространством, не имея возможности пройти вперед. Отсюда было практически не видно того, что происходит на сцене.



А на сцене началась политическая часть. Начальник цеха УВЗ Игорь Холманских говорил то же, о чем он говорит уже месяц. Что он против гламурной тусовки, что он высказывает свое мнение, что он не позволит оскорблять рабочих, что он за стабильность. Вообще, больше всего сегодня звучало именно слово «стабильность». Оно было в выступлениях и на плакатах. На втором месте по упоминаемости было слово «быдло». Наверное, даже гипотетические противники рабочих не произносят это слово настолько часто.



Затем слово взял Евгений Артюх. Его выступление вызывает живой отклик у людей. «Его только тут не хватало. Перебежчик», — возмущается стоящая рядом со мной старушка. Артюх тем временем говорит о малом бизнесе и о том, что бизнесмены пришли на митинг добровольно. «Да только он один сюда добровольно пришел», — комментируют его слова какие-то мужики. Кажется, они как раз с УВЗ.



Впрочем, часть присутствующих явно поддерживает идею митинга. И даже готова идти дальше — например, непременно кому-нибудь врезать 4 марта.



Из всех выступающих на митинге зажигательную речь произнес только один человек — токарь и депутат из Перми Валерий Трапезников. «Настало время сказать «нет» этим клоунам с Болотной площади! — истошно кричит он. — Надо привезти этих козлов сюда, на Урал, в рабочие коллективы! Мы сделаем их!» Народ встретил его выступление дружным искренним смехом. «Второй Жириновский», — отозвалась на его выступление одна из женщин. И даже сложно сказать, было это осуждение или комплимент.



Больше интересных речей не было, митинг плавно перешел в откровенную гулянку. Кто-то с радостью фотографировался.



Кто-то выпивал водку прямо на месте.



Наконец на сцене появилась Надежда Бабкина. Как и прочие выступающие, она поагитировала за Путина, после чего принялась петь. Замерзший народ с радостью начал плясать и подпевать — в конце концов, разве не за этим они сюда приехали?



После Бабкиной всё закончилось, поступила команда расходиться. Колонны трудящихся дружно пошли в автобусы, ждавшие их за Северным автовокзалом.



Сама площадь быстро опустела, на ней остался только редкий мусор.



По периметру ходили девушки, собиравшие в коробки специально выданные варежки, которые планировалось отправить оппозиционерам.



Коробок было много, и почти все они были пустые.



— Что, не сдают рабочие варежки? С собой уносят? — спрашиваю у одной из девушек.
— Не сдают, — печально говорит она.
— Вот тут написано, что они для Навального. А чем вас Навальный не устроил?
— Ой, а мы даже не знаем, кто это. Козел какой-нибудь, да?



И почему-то кажется, что и остальные несколько тысяч человек на площади тоже слабо представляли, и кто такой Навальный, и кто такой Куприков, и с чего вообще пошел весь сыр-бор. Но зато они послушали Надежду Бабкину — вживую и бесплатно.