Центр и регионы – новый подход?

Отношения Кремля с национальными республиками в последний месяц вышли на первый план региональной политики федерального Центра. Способствовало этому активное обсуждение политической судьбы глав двух относительно закрытых от внешнего воздействия республик, Калмыкии и Башкирии – Кирсана Илюмжинова и Муртазы Рахимова.

Первому из них предстояло продлить свои полномочия, перевыборы второго должны состояться летом следующего года. И Калмыкия, и Башкирия до сих пор являются примерами фактически автономных от федерального Центра территориальных образований. Президенты этих республик плотно контролируют все значимые ресурсы: административный, финансовый, медийный. СМИ не раз сообщали о жестком подавлении в Калмыкии и Башкирии политической оппозиции.

Очевидно, что такое положение дел не укладывается в федеративные приоритеты Кремля. Однако в самой федеральной власти существует несколько альтернативных подходов к региональной политике. На данный момент имеется несколько прецедентов взаимоотношений Центра с главами национальными республиками. Первый, наиболее радикальный, выразился в однозначной борьбе против действующих глав регионов, по разным причинам категорически не устраивавших федеральную власть. Так сменилась власть в северокавказских республиках – Адыгее и Ингушетии, где на выборах победили кандидаты Центра – Хазрет Совмен и Мурат Зязиков.

Второй прецедент – активное давление на действующего регионального лидера, но без стремления вывести его за рамки политического процесса. В результате «боевых действий» и переговоров Центр и глава республики приходят к определенному компромиссу относительно будущего региона и его руководителя. Так Кремль добился ухода со своего поста президента Якутии Михаила Николаева – однако за это пришлось заплатить победой на выборах тесно связанного с ним главы алмазной корпорации «АЛРОСА» Вячеслава Штырова и назначением самого Николаева вице–спикером Совета Федерации.

И, наконец, третий, и самый мягкий пример – однозначная поддержка главы республики в его стремлении переизбраться. Так было, например, в Татарстане (несмотря на то, что Минтимер Шаймиев пошел уже на третий срок), а также в Северной Осетии (хотя, по мнению экспертов, правление Александра Дзасохова ничего хорошего республике не принесло).

Все перечисленные примеры являются прецедентами, но не моделями отношений. Единый подход у федерального Центра даже по отношению к национальным республикам отсутствует. На ход кампании и отношение федеральной власти как в Ингушетии, Адыгее, так и в Якутии и Северной Осетии влияло большое количество различных факторов. Это и текущая политическая конъюнктура, и влиятельность регионального лидера, и его вменяемость и договороспособность (так, например, Шаймиев небезосновательно был сочтен удобным партнером, а Руслан Аушев – нет), и наличие реальных альтернативных кандидатов, и их репутация (например, отношение Центра к выборам в Северной Осетии во многом определил криминальный имидж главного соперника Дзасохова – Сергея Хетагурова). Свою роль играет и экономическая привлекательность региона (будь Калмыкия так же богата, как Якутия, Илюмжинов вряд ли бы усидел ), и его электоральная сложность (Татарстан, например, гораздо более труден, нежели Ингушетия) и многое другое.

В итоге отношение федерального Центра к лидерам национальных республик субъективно, ситуативно и селективно. Единого подхода, как отмечалось, не просматривается. Отчасти это вызвано объективными обстоятельствами – непохожестью регионов и личными особенностями региональных лидеров, отчасти – самой непрозрачностью региональной политики Центра. Большую роль, как и в советское время, имеют неформальные кланово–личные договоренности, которые зачастую и приводят к тому, что в одной республике почти что силой меняют руководство, а в другой почти насильно оставляют. Очевидно, что это ставит самые серьезные преграды на пути федеративной реформы. Самый простой выход – ликвидировать национа