Губернатор Куйвашев: как утратить доверие за три года

Свердловский губернатор Евгений Куйвашев попал в список глав регионов, которым уже в ближайшее время грозит досрочная отставка, причем с самой жесткой формулировкой — в связи с утратой доверия президента. Справедливости ради нужно сказать, что подобные слухи в отношении Куйвашева появляются уже не в первый раз, но пока ему удавалось сохранять свой пост. Но как бы то ни было, очередное обсуждение возможной отставки губернатора говорит нам о том, что за три года Куйвашеву так и не удалось укорениться на Урале.



«Нельзя исключать и отставку губернатора Свердловской области Евгения Куйвашева (полномочия истекают в 2017 году), он может лишиться доверия президента, говорит президент Центра политических технологий Игорь Бунин. Близкий к Кремлю Фонд развития гражданского общества в последнем рейтинге эффективности губернаторов (от 30 марта) назвал Куйвашева лидером падения по сравнению с предыдущим рейтингом. Тот опустился на пять позиций из-за претензий со стороны Общероссийского народного фронта, связанных с эффективностью использования средств Корпорации развития Среднего Урала, объясняют эксперты Фонда. Кроме того, эксперты фиксируют рост внутриэлитной напряженности в регионе», — так пишет сегодня о Куйвашеве РБК.

Насколько оправдан этот прогноз, покажет время, но сам факт появления такой публикации говорит о том, что проблемы Куйвашева всё более и более заметны на федеральном уровне, и делать вид, что у свердловского губернатора всё в порядке, уже нельзя. За три года своего губернаторства Куйвашев не сумел закрепиться в качестве не только лидера, но и даже полновластного руководителя области, оставшись по сути лишь «временно исполняющим обязанности губернатора». Эта «неустроенность» прослеживается во всей политике свердловского губернатора.

Команда

Про команду Куйвашева уверенно можно сказать только одно: ее нет. Безусловно, вокруг него есть окружение, есть его подчиненные, но они за три года так и не собрались в единый управленческий механизм, который мог бы эффективно решать задачи как в политической, так и в экономической сфере.

Всё окружение Куйвашева можно условно разбить на две группы: «росселевцы» и «тюменцы». Что касается первых, то трудно не заметить, что за последнее время вокруг Куйвашева стало появляться все больше «людей из прошлого» — тех, кто работал еще с первым свердловским губернатором Эдуардом Росселем (это и замглавы губернаторской администрации Вадим Дубичев, и советник губернатора Анатолий Гайда, и близкий к областной власти секретарь областного Союза журналистов Александр Левин, и многие другие). Безусловно, эти люди хорошо знают местную политику и все расклады в региональной элите, но могут ли они быть надежной опорой губернатору?

Главная проблема со «старыми кадрами» даже не в том, что они привыкли к постоянным интригам, в которые то и дело втягивают губернатора, сколько в том, что им, по большому счету, все равно, кто возглавляет область. Они пережили Эдуарда Росселя, пережили Александра Мишарина, и точно так же никуда не денутся и после отставки Евгения Куйвашева. Более того, они не заинтересованы в спокойной и мирной политической жизни, поскольку их собственная ценность и востребованность проявляется только в условиях конфликтов (идеологические бойцы нужны только во время идеологической войны, в противном случае их просто спишут в утиль). А если конфликтов нет, то они могут сами их и создать. А потом Кремль обвинит губернатора во «внутриэлитной напряженности в регионе».

Что же касается «тюменцев», то тут всё намного проще. В эту группу входят люди, знакомые Куйвашеву по тюменскому периоду его карьеры и привезенные им в Свердловскую область после назначения губернатором. Вряд ли кто-то из них думает дальше, чем на пару лет вперед: очевидно, что их работа на Урале продлится недолго, и главная их задача — максимизировать собственную выгоду за короткий срок. Сейчас «тюменцы» контролируют в области финансы, строительство и инвестиции, и это, разумеется, не нравится местным элитам, из-под носа которых уходят значительные ресурсы. Само собой, это только повышает конфликтность в уральской политике.

Возможно, сам Куйвашев даже в какой-то степени осознает всё это, но действовать по-другому он не может и не умеет: тюменцы — это единственные, кому он может доверять, но чем больше он им доверяет, тем более чужеродным он становится для Свердловской области. Зажатый между двумя этими группами, он не может объединить их в одну команду и заставить работать на общую цель (которой, кажется, у него и нет). Отсюда вытекают все политические неудачи свердловского губернатора.

Управленческий хаос

Возможно, слово «хаос» покажется кому-то преувеличением, но на самом деле оно будет не таким уж далеким от истины. За три года Куйвашев не представил какой-либо внятной управленческой концепции: с самого начала от него ждали больших и серьезных реформ в руководстве областью, но в итоге все неизменно сводилось к полумерам, от которых становилось еще хуже.

В качестве примера можно привести беспрецедентные для области периоды безвластия в ключевых министерствах регионального правительства. В 2013 году губернатор в течение восьми месяцев не мог назначить министра строительства, а в 2014 году почти десять месяцев отсутствовал министр промышленности (при том, что область является крупным промышленным регионом). К слову, министр строительства с тех пор сменился еще раз.

Почти забылась, но не стала от этого менее абсурдной история с учреждением и упразднением поста вице-губернатора Свердловской области. Пост этот был создан в 2012 году, и занял его Сергей Носов, через несколько месяцев ставший мэром Нижнего Тагила. Опыт показался удачным, и новым вице-губернатором стал Яков Силин, баллотировавшийся на пост главы Екатеринбурга. Выборы Силин проиграл, после чего пост вице-губернатора был ликвидирован спустя всего полтора года с момента его учреждения.

Эта история говорит нам о том, что для Куйвашева сиюминутные политические интересы стоят выше структурных и системных моментов. Дважды поменять Устав области только ради того, чтобы продвинуть своего ставленника на выборы — на такое не отваживались ни Эдуард Россель, ни Александр Мишарин (каждый из них тоже создавал Устав под себя, но там речь шла о масштабных реформах системы управления, а не о мелких тактических ходах). Всё это создало определенный образ губернатора — неуверенного, непостоянного, бросающегося в омут с головой ради сомнительных сиюминутных интересов и не оценивающего возможных последствий своих шагов.

Наконец, настоящий хаос сложился в муниципальном управлении области. Во многом причиной тому стала федеральная муниципальная реформа, которой Куйвашев захотел воспользоваться по полной программе. Сделать это он решил, опять же, во имя своей политической выгоды — не чувствуя себя полновластным хозяином области, он делает ставку на отмену выборов в муниципалитетах, заменяя избранных глав назначенными, с которыми ему лично будет комфортнее и спокойнее работать.

Однако личное спокойствие губернатора уже в ближайшей перспективе может обернуться проблемами для муниципалитетов: назначенные градоначальники наверняка в скором времени начнут конфликтовать с гордумами или с горожанами, что приведет к управленческому коллапсу на низовом уровне. Такой прогноз можно сделать, основываясь на опыте с институтом сити-менеджмента, с которым в Свердловской области только в последнее время было связано немало скандалов (уголовные дела на сити-менеджеров Верхотурья, увольнение сити-менеджера Верхней Салды, многомесячная неспособность назначить сити-менеджера Режа). И если политика Куйвашева в отношении муниципалитетов не изменится, таких конфликтов и скандалов будет становиться всё больше и больше.

Идеология

От современных российских губернаторов трудно ждать и требовать какой-то внятной идеологии, но когда она есть, это идет главе региона в плюс. Мы легко можем сказать об идеологии Рамзана Кадырова, идеологии Георгия Полтавченко или даже идеологии Никиты Белых (какими бы они ни были в содержательном плане), но вряд ли кто-то сможет сказать что-то определенное об идеологии Евгения Куйвашева.

В 2012 году, только став губернатором, Куйвашев руками своего окружения пытался создавать имидж прогрессивного и даже, может быть, в чем-то либерального руководителя, однако всего через несколько месяцев этот имидж рассыпался в прах. Последующие заявления и выступления губернатора заставили усомниться в том, что у него вообще есть какие-то четкие идеологические убеждения, выходящие за рамки пропагандистских штампов, спускаемых из Кремля.

По мере своего губернаторства Куйвашев все больше и дальше уходит в охранительскую риторику, но делает это не слишком уверенно и убедительно. «Крайне важно сейчас, глядя на то, что происходит на Украине, не только обеспечить гражданский мир и согласие в нашем регионе, но и чётко сказать — фашизм на Урале не пройдёт!», — писал Куйвашев год назад в своей «программной» статье. При этом очевидно, что никакого «фашизма» на Урале в принципе нет, такой проблемы перед регионом не стоит, но Куйвашеву приходится выдумывать его, чтобы показать свою лояльность Кремлю. Но внутри области это неизбежно воспринимается с отторжением.

Апофеоз этого «пассивного дрейфа в охранительство» случился совсем недавно, когда Куйвашев отказался встречаться с послом США Джоном Теффтом. Наверное, этот демарш был задуман как демонстрация губернаторского патриотизма, но поскольку вслух это было никак не заявлено, то поступок Куйвашева выглядел как проявление неуверенности — словно бы он боялся того, как такую встречу воспримут в Кремле и не запишут ли его в «пятую колонну». Эти страхи могли бы быть оправданными, если бы одновременно с послом не встретился екатеринбургский митрополит Кирилл, которого к «пятой колонне» уж точно никак не отнесешь.

В итоге оказалось, что Куйвашев стал заложником собственных идеологических штампов и вновь показал области непрочность своего положения. Если губернатор не решается даже встретиться с послом США (к слову, крупнейшего экономического партнера области), то что уж говорить о более решительных действиях, требующих настоящей политической смелости?

Доверие

Результатом всех этих проблем свердловского губернатора стало отсутствие его коммуникации с собственным регионом. Куйвашев и Свердловская область не понимают друг друга и, по большому счету, никак друг с другом не взаимодействуют. Безусловно, у губернатора есть масса СМИ, которые должны доносить жителям области информацию о нем. Проблема лишь в том, что доносить, кроме сухих официальных сводок, особо нечего.

Та же проблема была и у предшественника Куйвашева Александра Мишарина, который продержался в своем кресле всего два с половиной года (меньше, чем находится на посту Куйвашев). И тот, и другой — губернаторы-назначенцы, не прошедшие ни через одни выборы, не получившие мандата доверия от народа и с этим народом толком не познакомившиеся. Так что неудивительно, что в глубинке кое-кто по-прежнему считает, что губернатором области остается Эдуард Россель.

Учитывая всё это, решение Путина об отставке Куйвашева могло бы выглядеть вполне логичным: губернатора, у которого за три года не выстроена коммуникация ни с элитами, ни с населением, лучше менять, не дожидаясь большого выборного цикла 2016-2018 годов. Тем более что формальных поводов для своего увольнения Куйвашев предоставил немало: помимо коррупционных скандалов, о которых часто говорит ОНФ, сюда же можно добавить и полудетективную историю с дипломом губернатора, из которой Куйвашев так толком и не выпутался. Поводов много — вопрос в том, захочет ли Путин воспользоваться ими уже в этом году. И это был бы тот случай, когда утрата доверия президента зафиксировала бы ту утрату доверия, которая давно произошла в самой области.

Алексей Шабуров