К отсутствию башни привыкли довольно быстро. Поначалу действительно казалось, что Екатеринбург нельзя будет представить без нее. Оказалось, что вполне даже возможно. Дело не в ценности самой башни и ее архитектурной значимости (которой, признаемся честно, все-таки особо и не было). Снос башни стал именно что символическим актом — уничтожение самого высокого и заметного здания города вопреки мнению многих горожан, в результате не самой прозрачной сделки не могло пройти бесследно. Это было политическое событие, и говорить о нем надо именно политически.
Снос башни казался немыслимым, но он произошел. Казалось, что «они не посмеют», но они посмели. В первую очередь это была манифестация нового отношения к мнению горожан — выяснилось, что это мнение можно в общем и целом игнорировать. В самом деле, против сноса башни выступала лишь небольшая часть активных общественников, акции в ее защиту не собирали тысячи человек. После сноса ничего страшного не произошло. И тем, кто принимает решения, показалось, что теперь так можно делать всегда.
Многие теперь говорят, что снос башни стал своеобразным прологом к событиям в сквере у Драмтеатра в мае 2019 года. Действительно, сходство есть — и не только потому, что в обеих историях фигурировала УГМК. Как и в сквере, события с башней были демонстративным жестом презрения по отношению к «городской общественности». Но если с башней получилось, то со сквером — нет.
Тем не менее тренд на игнорирование общественного мнения, нежелание урегулировать потенциальные конфликты вокруг спорных проектов с тех пор стали политической доминантой в отношениях властвующей элиты и горожан.
Еще одним пострадавшим в результате этой истории стало старое архитектурное наследие Екатеринбурга, еще не уничтоженное к настоящему времени. Символично, что в тот же день, что и башня, был снесен старый кинотеатр «Темп» на Уралмаше. Его снос, в другие дни вызвавший бы громкий скандал, по понятным причинам прошел почти не замеченным. Долгое время вообще было не понятно, кто стоит за этим сносом — название ООО, занимавшегося этим, никому ни о чем не говорило. Но стало быстро понятно, что на этом месте застройщик хочет возвести новостройку-высотку, решительно не вписывающуюся в архитектурный облик района. Вялые попытки помешать строительству продолжаются до сих пор, но мало сомнений, что дом будет построен.
С тех пор таких историй было несколько — самая громкая произошла совсем недавно, когда на улице Декабристов начали сносить конструктивистское здание бывшего техникума ПРОМЭКТ. Протесты общественников ни к чему не привели: здание начали демонстративно сносить, и даже проверки прокуратуры не остановили застройщика. Эта модель поведения бизнеса — типичная для «безбашенного» Екатеринбурга.
Все это не очень хорошо для города. Он словно бы отчуждается от самого себя, от своей истории, своих жителей. Нельзя пренебречь мнением горожан в чем-то одном и продолжать уважать его в другом. Рано или поздно это пренебрежение распространится на всё. Город — сложный механизм взаимодействия, согласования самых разных интересов. И безразличие элиты к мнениям людей, к живой ткани города неизбежно приведет к ухудшению качества жизни города в целом. Не сразу — постепенно, шаг за шагом. А всё началось с вроде бы ненужной никому недостроенной телебашни.
Алексей Шабуров
Информационное агентство «Политсовет» 2003-2021