Протест как реклама
Первый скандал случился в субботу, 1 августа 2020 года. В том самом сквере у Драмтеатра появился необычный объект, стилизованный под падающий забор и сопровождавшийся надписью «Скажи это делом». Отсылка к прошлогодним протестам против строительства собора святой Екатерины была очевидной.
Фото из Facebook Яны Ганник
Но то, что сначала показалось интересным арт-объектом, на деле оказалось рекламой банка «Точка» — именно они поставили в сквере забор-скамейку, о чем и объявили почти сразу. В тот же день власти убрали объект из сквера, чему «Точка» публично возмутилась.
Рекламную акцию банка в городе восприняли неоднозначно. Были те, кто восхитился рекламой, выдающей себя за арт, да еще и с протестным подтекстом. Но было и немало тех, кому такая акция показалась как минимум неуместной.
Возражения против рекламы «Точки» носили как теоретический, так и сугубо практический характер. Например, далеко не всем понравилось, что банк, по сути, пытается использовать прошлогодний протест в своих коммерческих целях. Ведь реклама — это всегда реклама, то есть просто бизнес, а мимикрия под арт и попытки поперемигиваться с активным городским сообществом — не более чем удачный пиар-ход. Дошло даже до того, что «Точку» сравнили с миллиардерами-меценатами, которые пытались построить в сквере храм. В самом деле, в обоих случаях сквер оказался площадкой для реализации своих интересов коммерческими структурами. Вопрос лишь в стилистике: у одних это религия и традиционализм, у других — модное современное искусство.
Второе возражение касалось того, что вообще-то «Точка» испортила газон в сквере — точно так же, как его испортил прошлогодний снесенный забор. И сделано это опять же было не ради высокого искусства или гражданских идеалов, а просто ради рекламы.
Как бы то ни было, кейс «Точки» — хороший повод порассуждать о том, насколько Екатеринбург готов работать со своей недавней историей; насколько острый, но вроде бы удачно завершенный конфликт продолжает влиять на общественную повестку и на городскую идентичность. С одной стороны, желание рекламщиков поиграть на этой теме говорит нам, что сквер занял свое важное место в сознании горожан. Но с другой — если мы позволяем использовать это в коммерческих целях (а кто-то даже одобряет), не значит ли это, что история сквера уже отжила свое и готова в буквальном смысле выйти в тираж?
Покрас возвращается
Со «скверной» темой вольно или невольно рифмуется второй громкий конфликт прошлого года — скандал вокруг работы Покраса Лампаса на площади Первой пятилетки. Здесь тоже произошло столкновение религии и секулярного модерна, визуально воплощенного в стилизации под Малевича.
Казалось бы, тот конфликт тоже удачно разрешился: Покрас Лампас изменил свою работу, убрал крест, успокоив православных активистов.
Но внезапно, всего через два дня после истории с рекламой «Точки», и эта история получила вторую жизнь. Покрас Лампас объявил, что приедет в Екатеринбург с новым проектом. Но самое главное, он заявил, что при переделке работы год назад спрятал в нее политический смысл.
Убрав крест, художник зашифровал в росписи новую цитату: «Товарищ, помни: Цензура не должна влиять на искусство».
Скриншот записи Покраса Лампаса в Instagram
«О новом тексте не знал никто — ни медиа, ни Стенограффия, только круг очень близких друзей. И в итоге было очень интересно видеть дискуссию о работе, и ни одной попытки декодировать текст», — заявил Покрас Лампас.
То есть художник таким образом потроллил и православных, и в первую очередь организаторов «Стенограффии», которые ничего не знали про новую цитату и не разглядели ее. Фестиваль, таким образом, не только угодил в неприятный скандал и потерял спонсоров, но теперь еще и год спустя оказался в самом глупом положении.
Для самого Покраса Лампаса екатеринбургская история, без сомнения, стала мощной пиар-кампанией — его имя год назад попало во все СМИ. Теперь он возвращается в Екатеринбург победителем, который может посмеиваться и над прошлыми заказчиками, и над недалекими (в его представлении) горожанами. И неслучайно, что он будет в этом году участвовать в «партизанском» фестивале «Карт-бланш», а не в провластной «Стенограффии».
Что объединяет две эти истории? Во-первых, связь с религиозной сферой. В сквере протестовали против храма, в случае с Покрасом протестовали уже сами верующие. Год спустя фронт религиозных событий переместился из центра Екатеринбурга в Среднеуральский монастырь, но все равно: город, похоже, обречен еще долго вести религиозные дискуссии с самыми необычными последствиями.
Во-вторых, в обоих случаях речь идет об уличном искусстве. У «Точки» арт-объект оказался рекламой, у Покраса Лампаса — скрытым политическим заявлением, шпилькой в адрес власти и церкви. И все это происходит в Екатеринбурге, который неофициально претендовал на звание столицы российского стрит-арта.
И тут самое время задать вопрос, насколько обоснованы были эти амбиции и нужны ли они вообще? «Чистый» стрит-арт, похоже, на нашей почве вообще невозможен — он все время норовит уйти то в коммерцию, то в политику, а это неизбежно заканчивается не самыми приятными скандалами, которые город переживает с каждым разом все болезненнее.
«Политсовет»
Информационное агентство «Политсовет» 2003-2021