Несистемные патриоты
Еще полтора года назад, в начале 2015 года, стало понятно, что условный «антимайдан» широкими рядами пойдет в Госдуму. «Ура-патриоты» либо создали собственные партии и движения, либо встраивались в действующие политические организации — с явно считываемой целью стать депутатами.
Предвыборная кампания подтвердила этот прогноз. В Госдуму пошли такие личности как Михаил Хазин, Михаил Делягин, Анатолий Вассерман, Игорь Коротченко, Сергей Шаргунов, Николай Стариков, Илья Белоус, Мария Катасонова — то есть самая радикальная часть государственного патриотизма.
Однако выборы большинство «патриотов» проиграло. Да, в Госдуму прошли Евгений Федоров (лидер НОДа), Дмитрий Саблин (создатель «Антимайдана»), Алексей Журавлев (лидер «Родины») и Виталий Милонов (в представлении не нуждается). Но их всех отличает то, что они были встроены в систему задолго до начала «патриотического угара». Федоров много лет заседает в Госдуме, Саблин — член Совета Федерации, Журавлев — депутат уходящего созыва, Милонов — председатель комитета Заксобрания Петербурга. То есть они прошли в Госдуму главным образом потому, что уже принадлежат к властной номенклатуре, а не потому, что являются «патриотами».
Другое дело — те, кто попытался войти в эту самую номенклатуру на патриотической волне «со стороны», а зачастую и вовсе с маргинального фланга. Например, «Партию Великое Отечество» Николая Старикова до выборов вообще не допустили, забраковав на стадии сбора подписей.
Но ярче и показательнее всего судьба партии «Родина», собравшей под своим крылом больше всего «патриотов». До старта кампании эта партия называла себя «спецназом Путина» и обещала что станет «альтернативой «Единой России». За спиной партии стоял вице-премьер Дмитрий Рогозин, что давало «Родине» надежду на поддержку в верхах.
Но Рогозин прямо перед самыми выборами попал в опалу, и выяснилось, что без него «спецназ Путина» мало кому нужен — в том числе и самому Путину. На выборах «Родина» набрала всего полтора процента голосов. В абсолютном исчислении за нее проголосовало 792 тысячи человек.
Партия «Гражданская платформа», избавившаяся от Михаила Прохорова и также перекрасившаяся в «патриотов» (в ее списках оказался даже столь одиозный персонаж как екатеринбуржец Илья Белоус), набрала на выборах 115 тысяч голосов по всей стране (0,22% от числа всех избирателей).
Если попытаться делать из этого выводы, то судьба «несистемных патриотов» говорит о том, что для российской власти (и для ее электората) именно системность, а не патриотизм является главной положительной характеристикой. Встроенность в имеющиеся властные структуры важнее любых громких заявлений. Так что если какие-то избиратели и вдохновились «патриотической» волной последних лет, они пошли голосовать не за странных маргиналов из «спецназа Путина», а за привычную, понятную и давно уже не грозную ЛДПР.
Фронт закрыт?
Отдельно стоит поговорить о судьбе ОНФ, который в 2011 году был главным предвыборным проектом российской власти. Тогда под эгидой ОНФ проводились праймериз «Единой России», а членам «Народного фронта» была предоставлена квота в списках ЕР.
К нынешним выборам ОНФ подошел совсем в ином виде. До последнего момента не было понятно, какую роль он будет играть в кампании. Оказалось, что никакую. Символика ОНФ не присутствовала в агитации ни одной из партий (в том числе и «Единой России»), не использовался «фронт» и для массового продвижения тех или иных кандидатов.
Один из лидеров ОНФ Александр Бречалов за два года до выборов рассматривался как потенциальный лидер предвыборной гонки, прокремлевские фонды включали его в список ста перспективных политиков, его называли фаворитом Вячеслава Володина и прочили большую думскую карьеру. Бречалов с «софт-патриотической повесткой» ездил в турне по регионам, что однозначно трактовалось всеми как начало его предвыборной кампании.
Но в итоге Бречалов не пошел на выборы и никакой роли в прошедшей кампании не сыграл. Означает ли это его опалу или же такой сценарий и был изначально прописан Кремлем, неизвестно, но понятно при этом, что одно из главных лиц ОНФ оказалось за бортом большой политики.
Отдельно нужно вспомнить и про судьбу «Российской партии пенсионеров за справедливость», которую на выборы должен был вести протеже Бречалова депутат свердловского Заксобрания Евгений Артюх. В самый разгар предвыборной кампании Артюх повел себя крайне несистемно, попытавшись включить в список не согласованных с администрацией президента кандидатов. В итоге и эти кандидаты, и сам Артюх с выборов были сняты. Многие из снятых имели непосредственное отношение к ОНФ (например, сопредседатель свердловского штаба «Народного фронта» Николай Косарев).
Говорить о том, что ОНФ после выборов будет закрыт и свернут, пока преждевременно. Но в глазах элиты блеск «Народного фронта» явно потух и померк. Если пять лет назад ходили разговоры о том, что ОНФ может заменить надоевшую многим «Единую Россию», то сейчас речи об этом идти уже не может. У «Единой России» конституционное большинство в Госдуме, а у ОНФ по итогам выборов — ничего.
Идеологические выводы
Можно ожидать, что по результатам кампании произойдет пересмотр как идеологии власти, так и некоторых ее идеологических структур. Очевидно, что часть этих структур (типа НОДа, «Антимайдана» и того же ОНФ) после выборов уже не нужна — во всяком случае, в той мере, в какой они использовались в межвыборный период. Точно так же, как после выборов 2011 года в прошлое ушли структуры, созданные Владиславом Сурковым, так и сейчас часть «володинских» структур может быть списана за ненадобностью.
Но гораздо важнее в идеологическом плане оказалось поражение тех, кто шел на выборы с формулой «За Путина, против Медведева» (собственно, это практически все партии, кроме «Единой России», «Яблока» и ПАРНАСа). Все эти кандидаты в качестве мишени для атак избрали условных «либералов в правительстве», отвечающих за социально-экономический блок. Олицетворением этих либералов был глава правительства Дмитрий Медведев — он же лидер списка и председатель «Единой России».
При такой подаче результат «Единой России» неизбежно должен был расцениваться именно как показатель доверия россиян к правительству и особенно этому «либеральному крылу» (включая самого Медведева).
«Единая Россия» набрала более 54% голосов — то есть вполне себе референдумный результат. Получается, что в глазах избирателей никакой идеологической и политической разницы между Путиным и Медведевым нет (что на самом деле недалеко от истины). С этой точки зрения 18 сентября состоялся успешный вотум доверия социально-экономическому блоку правительства.
Последствия не заставили себя долго ждать. Уже 22 сентября Медведев опубликовал «программную» статью «Социально-экономическое развитие России: обретение новой динамики». Очевидно, что она была подготовлена еще до выборов, и ее публикация означает, что Медведев итогами выборов доволен и рассматривает их как карт-бланш на продолжение работы. В статье содержится немало «щелчков по носу» «патриотическим экономистам» — Медведев четко говорит об отказе от международной изоляции и нежелании «включать печатный станок». В довершение этого Медведев впервые за три года встретился с Алексеем Кудриным — воплощением зла для правоверных «патриотов».
Все эти идеологические моменты нужно держать в уме, имея в виду приближающиеся выборы президента. Очевидно, что при определении тезисов, с которыми Владимир Путин пойдет на эти выборы, итоги кампании 2016 года будут неизбежно учтены.
Алексей Шабуров
Информационное агентство «Политсовет» 2003-2021