Фотография с сайта Владимира Сорокина
Неизвестно, направит ли сегодня президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин поздравительную телеграмму писателю Владимиру Георгиевичу Сорокину. Но мы можем легко представить, что могло бы быть написано в этой телеграмме.
«Уважаемый Владимир Георгиевич! — писал бы президент писателю. — Примите самые искренние поздравления с 60-летним юбилеем! Ваши книги, любимые как простыми читателями, так и высшими должностными лицами Российской Федерации, давно стали неотъемлемой частью нашей культуры и политики. Многое из того, о чем вы написали, уже сбылось, многому еще предстоит сбыться. Ваши мудрые советы и точные прозрения всегда помогали нам разобраться в окружающей действительности и понять, что делать дальше. Каждый ваш роман служит для нас руководством к действию. Мы с нетерпением ждем ваших новых книг, чтобы узнать, как будет развиваться Россия в ближайшем будущем. Со своей стороны, обещаем сделать всё для того, чтобы ваша проза стала былью. Желаю вам творческих успехов и крепкого здоровья! В. Путин».
Но может быть, не будет никакой телеграммы — зачем она нужна, если достаточно прочитать новости, посмотреть телевизор, чтобы увидеть там бесконечный оживший роман Сорокина, а точнее — сразу несколько его романов одновременно.
6 августа, за день до юбилея писателя, в России начали уничтожать еду. Еда — одна из любимых тем Сорокина, ей посвящено сразу несколько его рассказов и повестей. Бульдозер, смешивающий с грязью дорогой европейский сыр — это готовый сорокинский образ, нечто, разрывающее реальность, как разрывают стройную и незыблемую логику соцреализма сюжетные повороты его ранних рассказов. Давить пармезан бульдозером, сжигать камамбер в промышленных печах, и все это под чеканный и захлебывающийся патриотизмом слог госпропаганды — это именно то, что мог бы сделать фанат Сорокина, дорвавшийся наконец до высшей государственной власти.
Впрочем, подготовка к 60-летию живого классика началась намного раньше, еще в прошлом году. Очевидно, прочитав «Теллурию», в которой на смену нынешним большим государствам пришли мелкие полуфеодально-полугосударственные образования, кое-кто решил попробовать сделать это в реальной жизни. Посмотрите на ДНР и ЛНР — они словно выскочили, вырвались из этой «Теллурии»: для полного сходства с романом им не хватает разве что карликов и людей с песьими головами. Хотя присмотритесь получше к так называемым «ополченцам» — нужны ли им песьи головы, чтобы быть настоящими сорокинскими персонажами? Кажется, они и без голов отлично справляются с этим.
А что касается внутренней политики, то для этого у нас всегда есть «День опричника» и «Сахарный Кремль». Говорить об их совпадении с реальностью давно уже стало общим местом: Сорокина часто об этом спрашивают в интервью — мол, каково вам видеть, как ваша книга становится жизнью? В вопросе этом слышится и восхищение, и упрек: за что же вы так с нами, Владимир Георгиевич? Не могли написать что-нибудь пооптимистичнее, порадостней? Конечно, он не мог.
Если же говорить серьезно, то, наверное, Сорокин глубже всех наших современников проник в самые дальние уголки русского языка, он взломал его шифр и заставил работать на себя. Язык — величайшее из всего, что у нас есть, язык формирует нашу человеческую реальность, и именно здесь отгадка тайны сорокинской прозы. Сорокин каким-то образом овладел языком, и потому-то его книги стали чем-то вроде матрицы для русской жизни. Так что нам не остается ничего другого, как говорить на языке Сорокина и жить по Сорокину — стоять в бесконечной очереди, писать письма Мартину Алексеевичу, строить стену, отгораживаясь «от чуждого извне, от бесовского изнутри», и, конечно, ежедневно есть свою норму.
С днем рождения, Владимир Георгиевич. Спасибо вам за Россию.
Алексей Шабуров
Информационное агентство «Политсовет» 2003-2021