Комментируя обращение городской думы, Гайда со страниц газеты «Коммерсантъ» заявил, что депутаты не имеют «морального права на подобное обращение, потому что 90% населения даже не знают своих депутатов». Итак, по мнению областной власти, депутаты не могут высказывать свою точку зрения на будущее города, поскольку их не знают избиратели. Этот аргумент стоит того, чтобы разобраться с ним подробнее.
Во-первых, непонятно, откуда советник губернатора взял эту цифру — 90%. Никаких социологических исследований на эту тему не проводилось — во всяком случае, данные их совершенно точно не публиковались. Если Анатолий Гайда знаком с результатами каких-то закрытых опросов, то на них все равно надо было сослаться (как бывший ученый Гайда должен знать это железное правило). К тому же выборы в городскую думу были совсем недавно — меньше года назад — и слабо верится в то, что все избиратели так быстро забыли, за кого они голосовали. Но зато это хорошо характеризует отношение политика и политтехнолога Гайды к электорату.
Но даже если мы согласимся с тем, что эта цифра верна и что не знакомые населению депутаты действительно не могут высказываться о судьбе города, то не нужно ли тот же принцип применить и к депутатам Заксобрания, которые и будут принимать решение о будущем Екатеринбурга? Хорошо, городских депутатов никто не знает — но кто знает депутатов областных? Более того, Екатеринбург в Заксобрании представляет всего 10 депутатов — то есть по одному депутату на 110 тысяч избирателей каждого одномандатного округа. При таком раскладе население вряд ли сможет вспомнить не только то, кто у них депутат, но и к какому округу относится их дом. Есть ли у таких депутатов моральное право определять систему управления Екатеринбургом? По логике Гайды получается, что нет.
Далее, стоит вспомнить, что большинство депутатов городской думы избраны от партии «Единая Россия» — точно так же, как и депутаты Законодательного собрания. Отказывая городским депутатам в праве озвучивать свою позицию, советник губернатора формально затыкает рот и «партии власти». Опять же хочется спросить, почему одним единороссам можно говорить о муниципальной реформе, а другим — нет? (это, впрочем, вопрос не только к Гайде, но и к руководству областной «Единой России», которое могло, например, развернуть реальную внутрипартийную дискуссию о реформе, но предпочло слиться в едином хоре с губернаторской командой).
Наконец, если избранным депутатам, не знакомым населению, отказано в праве выступать с обращениями и заявлениями по реформе, то могут ли делать это те, кто вообще не избирался на свой пост? Например, губернатор Евгений Куйвашев, не прошедший в своей жизни ни через одни выборы, проживший в Екатеринбурге всего пару лет и назначенный на свой пост президентским распоряжением. Серьезно, какие вообще есть моральные права у такого губернатора? И раз уж речь пошла об узнаваемости, можно тут же спросить: а какова узнаваемость у губернатора Куйвашева? Где гарантия, что его тоже знает не больше 10% населения? Не случайно ведь по области до сих пор ходят байки о том, что люди в глубинке до сих пор считают своим губернатором Эдуарда Росселя.
Не избирался на свой пост и Анатолий Гайда, работающий сейчас всего лишь советником губернатора на общественных началах. То есть он даже не состоит на государственной службе, и его легитимность как вершителя судеб города не только сомнительна, но и ничтожна. Несколько лет назад Гайда был депутатом Областной думы — но кто из избирателей сможет вспомнить сейчас, что у них был такой депутат? Откуда он берет свое моральное право навязывать Екатеринбургу систему управления?
Логика Гадйы может привести только к двум непротиворечивым выводам. Первый — если все зависит от узнаваемости депутатов среди населения, то никакой муниципальной реформы вообще не должно быть, потому что депутатов никто не знает и уж тем более не любит. Второй — если мнение населения действительно так важно, то реформу можно проводить только через референдум. Но именно этого областные власти боятся, как огня — так что ни логика, ни моральное право в этом случае уж точно не на их стороне.
Алексей Шабуров
Информационное агентство «Политсовет» 2003-2021