Фотография с сайта kasparov.ru
1. Почему предпарламент — не парламент
Ключевая проблема для очень многих наблюдателей — это неспособность или нежелание понять разницу между парламентом и предпарламентом. Например, по поводу недавнего выхода из состава КС Максима Каца прозвучало и было многократно повторено вот какое суждение: раз вы в КС не смогли договориться, то как вы будете договариваться в парламенте?
Люди, ставящие вопрос так, кажутся себе очень проницательными, но на самом деле это замечание совершенно бессмысленное. Как один из тех, кто на старте выборов в КС вбросил это слово — «предпарламент» — я чувствую себя обязанным произвести некоторую дефиницию.
Ведь что такое парламент? Современный парламент — это прежде всего орган государственной власти. И депутат парламента — это государственный человек, особый гражданин, которому государство обеспечивает все условия для полноценного функционирования в качестве законодателя. Несомненно, у него есть обязанности, но вот прав и возможностей у парламентария несопоставимо больше, чем обязанностей. Речь идет прежде всего о ресурсном обеспечении его деятельности в качестве народного представителя.
То есть условный либертарианец может сколько угодно долго пикироваться с условным же националистом в стенах условного парламента, и как бы тоскливо это не выглядело для рядового избирателя, все происходящее — неизбежная часть парламентского процесса. Нравится это кому-то или нет, но большая часть всех дискуссий во всех парламентах — это унылейшие перепалки по скучнейшим поводам. Но без этого никак нельзя, во всяком случае, в условиях представительной демократии. Именно для того, чтобы избранные гражданами люди могли вдумчиво и спокойно продискутировать все спорные моменты каждого закона и каждой ситуации, государство и обеспечивает депутатам зарплату, офис, аппарат помощников и так далее: не отвлекайтесь на поиски хлеба насущного, думайте о Родине!
Координационный совет оппозиции — прежде всего общественный орган. То есть он существует не за бюджетные деньги и никакого бюджета там по сути вообще нет. Более того, с точки зрения государства, у его членов нет никаких прав, отличных от прав бомжа на вокзале, ибо представительство этих людей государством не признано, и потому никто не собирается их бесплатно возить, охранять, снимать им офисы и так далее. Хуже того, государство не скупится на мелкие и крупные пакости и провокации против членов КС.
Если с правами и возможностями у членов КС все очень ограниченно, то вот обязанности у них есть и они вполне ощутимы. Особенно моральные обязательства перед всеми нами. Но вернемся к сравнению дискуссий в парламенте и КС. Любые дискуссии в пресловутом предпарламенте ведутся за счет личного времени (а это в наше время тоже — деньги) членов КС — вот что надо всегда помнить.
И вот в этом раскладе бессмысленные дискуссии по несущественным поводам способны стать причиной для кризиса: почему серьезные и занятые люди должны тратить свое время на выслушивания бессодержательной ахинеи, генерируемой случайно попавшими в данный орган людьми?
2. Кто эти люди?
Когда выборы в КС только начинались, звучало много различных теорий, большинство из которых опровергнуты самым убедительным спорщиком — практикой. Не буду отрицать, часть из этих заблуждений разделял и я, и об этом напишу ниже.
Первая и самая большая глупость –—это пресловутые курии. Не буду сейчас повторять всего сказанного другими людьми ранее, но факт остается фактом: через курии в КС прошли все самые одиозные и бесполезные его члены. Надеюсь, это уже всем понятно.
Но курии — это частный случай другой проблемы, унаследованной от советской еще агитации: дескать, в парламенте (а значит, и в предпарламенте) должны обязательно быть Простые Люди с Мест. Собственно, и курии были придуманы для того, чтоб гарантировать в КС места неким условным «обычным активистам» той или иной идеологической направленности.
Но теперь давайте снова вернемся к главной разнице между парламентом и советом оппозиции.
Да, рядовой гражданин из условного Владивостока, ярко выступив на дебатах и оказавшись в парламенте, способен там представлять своих избирателей и приносить пользу, выдвигая какие-то идеи и участвуя в дебатах. Потому что ему будет выделен офис в Москве, офис во Владивостоке, оплачены перелеты, оплачен штат помощников и их перелеты, а также расходы на канцтовары и прочие мелочи.
Но вот в ситуации общественного Координационного совета даже самый замечательный активист из региона, поразивший всех своим блистательным выступлением и содержательным эссе, скорее даже вреден в качестве члена федерального координирующего органа оппозиции.
Почему? Да потому, что ему придется за свой счет добираться до Москвы и решать в этой связи массу финансовых, логистических и прочих проблем, что сразу делает его положение несколько ущербным: московские (и подмосковные) жители съехались на заседание, условно говоря, на метро, провели несколько часов в бессодержательном обмене мнениями по несущественному вопросу (который снова и снова ставит на повестку дня прошедший по списку какой-то всеми уже забытой курии Рядовой Активист — а ведь как без них, они же представляют курии и так далее, равноправны и никак не заткнуть!), посокрушались о том, что конструктивного разговора опять не вышло и разъехались по домам, все на том же метро. И каково в этом всем участвовать человеку, который за свой счет прилетел, предположим, из Владивостока? То есть в итоге все немосковские члены КС рано или поздно перестанут участвовать в деятельности КС, а, следовательно, и отданные им голоса фактически оказываются неучтенными. Возникает вопрос: тогда зачем вообще людей обманывать?
Собственно говоря, я и сам участвовал в выборах КС, не до конца понимая, что делаю это зря: ну не смог бы я постоянно летать в Москву только для того, чтоб присутствовать на заседаниях — никаких своих дел у меня в столице России нет, уж так повелось. Идея про возможность дистанционного присутствия на заседаниях для российской политической практики все еще фантастика, в нашей стране ценятся разговоры с глазу на глаз и все такое прочее.
Таким образом, какие-то особые льготы для курий или для регионов (а такое предложение звучало!) способны только парализовать работу или постоянной неявкой одних, или неадекватным поведением других.
Кто же в таком случае должен заседать в Координационном совете оппозиции?
3. Медийность: за или против?
Также раздавались лозунги о том, что не надо допускать, чтоб члены КС были слишком медийными (как я писал выше, в голове у всех сидит советский еще штамп, что должны быть Простые Люди с Мест).
Да, в нормальном парламенте спортсмены, шоумены и писатели — совершенно лишние люди, и они там не нужны, потому что им некогда, да и скучно тратить время на прения по двадцатому подпункту шестого пункта четвертой статьи Закона о коневодстве. Но в КС оппозиции, общественном органе, и не надо так подробно обсуждать законопроекты и лезть в детали, ибо это путь в тупик. Потому что детальная проработка законов (а ведь звучали требования разрабатывать в КС настоящие законы!) требует аппарата и кропотливой неспешной работы. Это практически невозможно обеспечить на данном этапе.
Координационный совет должен координировать и направлять протестное движение, мониторить ситуации и предлагать гражданскому обществу стратегию политического поведения. Если он справляется хотя бы с этой задачей — это уже победа. Соответственно, заседающие там люди должны изначально обладать каким-то личным авторитетом, чтоб их мнение было интересно — даже безотносительно членства в КС.
Мне КС оппозиции изначально виделся как собрание уже состоявшихся лидеров оппозиционных групп и страт, которые просто легализуются как общенациональные представители протестного движения через выборы КС и работают в рамках одного органа над понятной и решаемой задачей: скоординировать всех со всеми ради общих целей.
Вернусь к началу рассуждений: парламент способен наделить авторитетом и возможностями для реализации его идей любого избранного в него человека. Депутат получает массу рычагов для реализации себя с использованием всех возможностей политической системы государства. Координационный совет оппозиции не способен дать своим членам никакого дополнительного авторитета, не говоря уже о ресурсах и рычагах влияния на ситуацию. По сути, члены КС объединяют свои авторитеты и свой общественный вес, чтобы создать хоть какой-то ресурс, которым можно более активно влиять на ситуацию.
Но у этого положения дел есть и другая сторона: те люди, которые избирались в КС по куриям, по недоразумению или благодаря МММ, не имеют никакого личного авторитета или влияния, и по факту они не вкладывают свой личный ресурс в КС, а «проедают» чужой.
Кому бы был интересен условный Аким Бондарик, не будь он членом того же самого совета, в котором состоят Навальный, Быков и нелюбимая многими, но все-таки чрезвычайно известная в стране Ксения Собчак? Стал ли бы хоть кто-то брать у него интервью о политике и взглядах на жизнь?
С другой стороны, медийные персонажи воспринимают работу в КС именно как дополнительную нагрузку, а потому не имеют желания тратить время на скандалы. А вот случайные люди воспринимают саму возможность поскандалить в КС как серьезный повод заявить о себе и прозвучать в одном ряду с известными фамилиями. Возникает неприятный перекос: больше всего слышно тех, кого слушать не хочется совершенно.
Отсюда мораль: все персонажи, избранные в КС из жалости, из солидарности, «от регионов», «от рядовых активистов» и так далее — все это люди, которые, к сожалению, ничего не могут вложить в общее дело, но могут этому делу если не навредить, то, во всяком случае, стать ненужным балластом.
Практика учит нас: в КС должны быть авторитетные и обладающие собственным влиянием люди, которые способны двигать гражданское общество вперед, вести его за собой. Более того, уважающие себя люди, способные и желающие тратить свое время и свой личный ресурс на полезную деятельность, а не на скандалы. Если мы хотим эффективности, то мы должны выбирать людей по этим качествам, а не исходя из эмоций, вызванных стечением обстоятельств.
4. Вопросы отбора: работа над ошибками
Выборная кампания в КС была едва ли не самым интересным моментом во всем процессе. Нам всем не хватает настоящих предвыборных дебатов и мы от души поиграли в них на выборах КС.
К сожалению, уже тогда мы все немного забыли, что выбираем не депутатов парламента, а возлагаем на этих людей кучу хлопотных обязанностей, которые они должны как-то выполнять опираясь на свой собственный, повторюсь в очередной раз, ресурс. Очень интересно и весело было смотреть, как Демьян Кудрявцев просил кандидатов прочитать стихотворении или что-то такое вот сделать. Но, говоря серьезно, помогло ли все это раскрыть качества людей, необходимые для работы в КС? Нет.
Более того, создание со стороны ЦВК максимально равных для всех условий агитации и невысокий финансовый барьер создали тепличные условия именно для случайных людей. Гуманистические устремления организаторов выборов понятны — дать возможность проявиться разным людям. Но ведь это был не конкурс «Алло, мы ищем политические таланты!». Это были выборы координаторов протестной активности в масштабах страны, напоминаю. То есть, нужны были не те люди, которые в идеальных условиях способны будут стать политиками, а те, кто смог стать кем-то в нынешних условиях.
Поэтому хочу предложить ряд простых мер, которые могли бы сделать будущий КС (если до него дойдет дело) более работоспособным и боевым.
Во-первых, надо устанавливать более высокий материальный порог участия в выборах. То есть не 10 тысяч рублей, а, допустим, 30 или 40. Я легко могу себе представить оппозиционного лидера, у которого нет в кармане лишних 30 — 40 тысяч. Но я отказываюсь считать активистом, достойным даже борьбы за места в КС оппозиции России, человека, который не способен скоординировать сбор даже такой суммы для своего выдвижения. Если даже такой микрофандрайзинг становится непреодолимым барьером, то о чем дальше говорить с этим человеком? Координировать протестную активность — это не бложик вести и не красиво выступать на кем-то организованной и кем-то оплаченной телепередаче.
Опять же, отказ от личного участия в теледебатах — это хороший повод для снятия с гонки. Извините, но если человек не может приехать на теледебаты — не доказательство ли это, что он и на заседания КС тоже не сможет приехать? И если у него есть более важные дела — не значит ли это, что они будут у него и тогда, когда он будет членом КС?
Во-вторых, ведущий должен быть скорее «адвокатом дьявола», чем шоуменом. Он должен быть строгим цензором, чуждым всякому прекраснодушию и юношеским мечтаниям и жестко требующим от кандидатов ответов на неприятные вопросы. Например, если какой-то ничем не примечательный человек все-таки заплатил деньги и решил участвовать — его надо прямо спрашивать, зачем он вообще это делает и почему он никогда раньше никак и нигде не проявил себя как лидер хоть чего-нибудь общественно значимого, а тут вдруг решил, что сможет что-то предложить на федеральном уровне. Членство в КС — это доступ к нашему общему, и без того не очень большому ресурсу влияния на ситуацию в стране, и надо быть максимально жесткими при отборе людей.
Поэтому, в-третьих, все уравнительные процедуры должны быть сведены к минимуму. Агитировать за себя каждый должен там, где он имеет влияние и вес — ведь что-то же он из себя представляет, раз чувствует себя готовым координировать оппозицию во всероссийском масштабе? И, как я уже говорил, если он ничего из себя не представляет, а весь его личный ресурс — блог для 20 подписчиков, то это очевидное доказательство его неуместности в КС, а вовсе не повод создавать для него какие-то дополнительные возможности пропиариться в эфире «Дождя».
Так что или вообще не должно быть никаких организованных дебатов (тем более что их действительно может и не быть по каким-то причинам), или же к дебатам должны быть допущены те, кто заведомо интересен публике. Здесь я сошлюсь на опыт США: в итоге дебатируют два или три главных претендента на пост президента, а не все, кто заявился. Зато дебаты содержательные и их смотрит вся нация.
Как это сделать практически? Довольно просто: после закрытия списка выдвинувшихся, каждый из них публикует на сайте ЦВК какую-то информацию о себе: лозунги, биографию, тезисы программы, что угодно — и это все, что будет о нем на сайте ЦВК. Потом неделю или две идет мягкий опрос: «Кого из кандидатов вы хотели бы увидеть в предвыборном телемарафоне?». А уж потом начинаются телевыступления, к которым в первом круге допускаются те, кто заинтересовал хотя бы один процент от зарегистрировавшихся избирателей.
Если некий кандидат настолько не интересен избирателям, что они не хотят на него смотреть — почему его надо показывать наравне с теми, кто интересен? Время до выборов есть, пусть ищет другие варианты донесения информации о себе. Опять же, зачем вообще нужны дебаты между собой? За несколько минут много не надебатируешь, так что я бы предложил формат жесткого ток-шоу с агрессивным ведущим, который не доложен стараться подыграть кандидату, а скорее наоборот.
И еще одна идея, которая мне кажется важной. Не стоит задавать количественный состав органа — это здорово бьет по качеству! Откуда мы знаем, сколько в России лиц, которых оппозиционно настроенная часть общества готова видеть во главе себя? Почему мы уверены, что их должно быть 30? А почему так много? А почему так мало?
Предлагаю рассмотреть вариант процентного отсечения: предположим, в состав КС проходят все те, кто набрал больше 5 (10 или даже 15%). ЦВК смотрит рейтинговые показатели всех кандидатов и говорит: барьер преодолели 5, 18 или 42 человека. Ну вот, значит они и есть КС оппозиции. Если количество получается четным, то добавляется следующий по рейтингу, вот и все.
5. Что дальше
Демократия в России фактически уничтожена — и как форма, и как содержание. Мы вынуждены начинать даже не с нуля, а с отрицательных величин, причем на общественных началах, вопреки сопротивлению авторитарного государства! Поэтому надо не пытаться на коленках и за карманные деньги воссоздать стерильные и идеальные условия современного европейского парламентаризма, а попытаться сформировать работающий орган из серьезных и уже состоявшихся людей.
Говоря аналогиями, равняться надо не на парламент современной Германии или Франции, а на начальную стадию парламентаризма, когда сельские дурачки с утопическими проектами не могли туда попасть даже чудом. В условиях современной России такой орган может состоять только из тех, кто очень хочет этим заниматься, достаточно популярен и, главное, может себе позволить играть в такие игры с властью. Все остальные там, к сожалению, не только не нужны, но даже и вредны.
Говоря прямо, новые выборы в КС должны быть не поощрительные, а запретительные: не уверен, не готов, не способен, сомневаешься, боишься, нет денег — извини и не отнимай время, ты не нужен в КС оппозиции.
Все процедуры должны быть максимально простыми и понятными. Никаких партийных списков, курий, региональных групп и так далее (хотя любой может опубликовать список тех, кого он поддерживает). У либералов и националистов достаточно лидеров, которые пройдут в КС и без куриальных костылей. С ситуацией на левом фланге я знаком плохо, но если у левых нет ярких лидеров — это же проблемы их движения? Объединяйтесь, выдвигайте, убеждайте, в конце концов, Интернет у всех один и не существует никаких специальных интернетов, в которых могут появляться националистические и либеральные вожди, а левые — нет.
Не надо бояться, что людей одних убеждений будет больше, чем других — это не парламент, там нечего делить и даже один человек способен напоминать об интересах своих единомышленников так, чтоб все услышали — если все члены собрания известные и уважаемые люди, хоть и разных взглядов, то и отношения там будут другие.
Как человек, живущий далеко от Москвы, отнюдь не разделяющий унитаризма и горячо переживающий за максимальную децентрализацию власти, я все-таки призываю людей в регионах понять: Путин создал такую систему власти, которая вся сосредоточена в Москве, и даже если всем нам это не нравится — бороться с ней придется главным образом в Москве. Это печально, но это факт. Поэтому не надо биться в истерике от одной мысли, что в КС оппозиции одни москвичи. Это правильнее тактически, а если политический градус в регионе высок — ничего не мешает выбрать региональный КС и, будьте уверены, разговаривать с Москвой вы будете на равных.
Вот такие у меня мысли, комментарии и пожелания относительно нынешнего и будущего Координационного совета оппозиции.
Сам я для себя решил, что выдвигаться я туда больше не буду — по изложенным выше причинам. Но если бы я мог выбрать для себя роль на новых выборах — я бы выбрал роль того самого «адвоката дьявола», цензора, человека, который жестко спрашивал всех выдвинувшихся: а вы правда будете участвовать во всех заседаниях? А вы не собираетесь бросить все и уехать жить в Европу? А вы точно не бросите мандат и не убежите с криками «Мама!» только потому, что вам не нравятся некоторые ваши коллеги?
Федор Крашенинников
Информационное агентство «Политсовет» 2003-2021