Патриарх Кирилл. Граффити в Екатеринбурге. Фотография с сайта 2photo.ru
Представители РПЦ уже не первый раз публично отвергают достижения и идеи, лежащие в основе современного права и государства. Но одно дело, когда об этом говорит штатный развлекатель публики Всеволод Чаплин, и другое — когда эти речи произносит предстоятель Церкви. Тем более что слова его касаются самой спорной и вечно актуальной ценности — справедливости.
Проповедь Кирилла, опубликованная на сайте патриархии, сводится к нескольким тезисам. Во-первых, патриарх утверждает, что нравственное чувство изначально заложено в человеке от природы (само собой, Богом). Во-вторых, по его словам, «Божий нравственный закон» един для всех без исключения людей. В-третьих, Кирилл отказывает справедливости в юридическом и политическом содержании, ставя ее выше системы законов.
Справедливость, как известно, это не только регулятор отношений между людьми — это еще и базовая ценность общества, задающая этому обществу цель. На основании общего понимания справедливости и несправедливости строится совместная деятельность людей, позволяющая им развиваться и двигаться вперед. И вот приходит патриарх и говорит, что эта самая справедливость есть божественный закон, единый для всех. Из этого можно сделать нехитрый вывод: объяснять, что справедливо, а что нет, могут только те, кто понимает, что хотел сказать Бог. То есть Церковь. А раз справедливость (по патриарху) стоит выше законов, то и Церковь в итоге ставится выше права.
Концепция вполне в духе современной РПЦ — и на этом можно было бы закончить, если бы не ряд мировоззренческих вопросов, которые не озвучить никак нельзя. Первый вопрос, который хочется задать патриарху прямо сразу, — так в чем же заключается этот божественный закон нравственности? Кирилл очень подробно говорит о том, почему этот закон понятен любому человеку на земле, но так и не говорит, в чем его суть. Что это — намеренная загадочность или банальное незнание предмета?
Конечно, патриарх может сослаться на интуитивное представление человека о справедливости, которое не нуждается в формулировке. Но в этом случае такое чувство вовсе не нуждается в религии. В самом деле, зачем с помощью Бога обосновывать то, что и так заложено в каждом из нас?
О чем патриарх умалчивает, так это о том, что в христианстве действительно есть принцип справедливости, совпадающий с универсальным «золотым правилом этики». «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» — так формулируется этот принцип в Евангелии. Вопрос в том, почему же Кирилл не привел эту цитату в своей проповеди о справедливости?
Никто, кроме самого патриарха, не ответит на этот вопрос, однако можно выдвинуть одно предположение. Дело в том, что этот принцип прямо противоречит тому, что делает и говорит РПЦ в последнее время. Призывы к судебным расправам, физические нападения на оппонентов, создание православных дружин — все это никак не укладывается ни в «золотое правило этики», ни в христианскую добродетель. Ведь правило это, по сути, требует одного: относиться ко всем людям как к равным — а именно на это многие современные православные, похоже, и не способны.
Есть и еще одно объяснение, совсем уж философское. «Золотое правило этики» в XVIII веке было переформулировано Иммануилом Кантом в знаменитый категорический императив, который вывел справедливость из плоскости отношений между конкретными людьми в плоскость универсального законодательства. Работа, проделанная Кантом, между тем никак не может устроить патриарха Кирилла. Во-первых, потому что немецкий философ прямо говорил, что проблема справедливости и в целом этика никак не связаны с Богом и должны рассматриваться только в свете взаимодействия между людьми. А во-вторых, развитие идей Канта во многом и создало сегодняшнее западное понимание справедливости — в том числе политическое и юридическое, против которых так резко выступает московский патриарх.
«В какой-то момент людям стали предлагать представление о том, что никакого природного нравственного чувства нет, что всякая нравственность приобретена, что это результат человеческого опыта и нравственность зависит от условий жизни человека, его воспитания, образования, от эпохи, в которую он живет... Все эти мысли в течение более чем 300 лет культивируются через философию, политологию, культуру. Все это начиналось не сразу, но постепенно, к XXI веку, стало общепринятым мнением: не существует никакого природного нравственного начала», — говорит Кирилл в свое оправдание.
Любой, кто хоть немного знаком с политической и социальной философией последних столетий, без труда поймет, что патриарх либо врет, либо ошибается. Тезисы, которые озвучил Кирилл, никем никогда не принимались как истина, по ним велась и ведется долгая и глубокая дискуссия, которая вряд ли скоро закончится. Никто окончательно не решил, что в человеке нет нравственного начала, но никто не может игнорировать и многообразия культур и обществ, в которых справедливость может пониматься по-разному. Не признавая это многообразие, мы отбрасываем себя назад на те самые 300 лет, упомянутые в проповеди. Вопрос в том, многим ли хочется жить в 1712 году?
Впрочем, кажется, патриарху Кириллу до всего этого нет особого дела. Если, говоря о нравственном законе, он «забывает» сказать, в чем же этот закон заключается, то было бы странно ожидать от него серьезных мыслей по остальным вопросам. Однако все это не мешает ему претендовать на звание морального учителя — и чему такой учитель может научить свою паству, одному только богу известно.
Алексей Шабуров
Информационное агентство «Политсовет» 2003-2021