Хосни Мубарак. Кадр телеканала ABC
Приговор Мубараку не устроил никого: противники экс-президента сочли его слишком мягким, сторонники — чересчур суровым. Судья, вероятнее всего, решил принять соломоново решение: он снял с Мубарака обвинения в коррупции и в прямом приказе стрелять по людям, однако обвинил в бездействии при расстреле демонстраций. Такой же приговор был вынесен и бывшему министру внутренних дел Египта. Остальные участники процесса были оправданы.
В итоге оказалось, что лицо, отдавшее приказ о расстреле демонстрантов в Каире, так и не было установлено. На Мубарака фактически была возложена лишь моральная ответственность за жертвы полиции. И эта ответственность стоила ему пожизненного лишения свободы.
Возможно, с юридической точки зрения приговор выглядит спорно и неоднозначно, однако его политический смысл довольно понятен: по большому счету процесс над Мубараком — это общая модель для дальнейших судов над свергнутыми диктаторами. И модель эта сводится к тому, что при вынесении приговора фактические доказательства будут играть далеко не главную роль.
Египетский суд показал, что жертвы среди восставшего населения так или иначе окажутся на совести правителя. Это легко понять: в конечном счете полицейский, стрелявший в толпу, скажет, что выполнял приказ своего начальника, начальник отошлет к своему руководству, и так далее — вплоть до президента. И президенту будет нечего возразить, даже если и в самом деле не отдавал никаких прямых приказов.
Поэтому любой диктатор или просто авторитарный правитель должен быть готов к тому, что всю вину все равно возложат на него. В конце концов, так и работает вертикаль, к которой подобные правители питают особо нежные чувства. Пока ты у власти, вертикаль удерживает тебя на верхушке, но стоит тебе упасть — она придавит тебя всем своим весом.
Так что процесс над бывшим египетским президентом, пробывшим у власти в течение 30 лет и потерявшим ее за один месяц, должен дать несколько уроков для всех его коллег, остающихся пока еще у власти.
Урок первый: слушать народ. Если народ начал выходить на улицы, да еще и при этом самоорганизовываться, то любой диктатор должен понять, что что-то пошло не так и ничем хорошим для власти это не закончится. При этом египетский вариант — один из самых мягких: сирийского и ливийского сценария тоже никто не отменял.
Урок второй: не допускать кровопролития. Кто бы ни отдавал приказ открыть огонь, отвечать за него все равно будет президент. Моральная и политическая ответственность довольно быстро перерастет в юридическую и закончится реальным приговором.
Урок третий: судить будут за всё. Диктаторам не следует питать иллюзий — как только они окажутся на скамье подсудимых, им вспомнят все прегрешения, накопившиеся за их правление, а не только конкретные приказы и решения. Например, Мубарака судили еще и за коррупцию, и даже то, что доказать ее не удалось, на приговоре никак не сказалось. Вердикт будет выноситься всему правлению, а не конкретным эпизодам, и обвинительный характер этого вердикта будет предрешен изначально.
Урок четвертый: уходить надо вовремя. Об этом золотом правиле любой деятельности стоит помнить любому правителю, баллотирующемуся на третий внеочередной срок и уже задумывающемуся о четвертом. Кто-то готов терпеть восемнадцать лет, кто-то тридцать — но факт есть факт: лучше не ждать, когда это терпение закончится, а уйти на пенсию самому, чтобы провести остаток жизни в комфортных условиях и желательно где-нибудь за границей, а не за решеткой.
Впрочем, уроки Мубарака вряд ли стали такими уж новыми: подобных уроков у истории было достаточно, но научиться чему-то до сих пор смогли лишь единицы. Так что очень может быть, что совсем скоро мы станем свидетелями новых судебных процессов, причем свидетелями не только в фигуральном, но и в самом буквальном смысле.
Алексей Шабуров
Информационное агентство «Политсовет» 2003-2021