Вот он, новый уральский полпред президента
Когда он, запинаясь от волнения, предложил бывшему-будущему президенту приехать в Москву и вместе с мужиками разогнать недовольных неработей, все смеялись. Мы, мол, знаем, как делаются эти кремлевские эфиры: подобрали публику поприличнее, приодели, раздали нужные тексты. Давай, дуй! Главное, чтобы выглядело натурально.
Когда он, почувствовав, что приходит первый успех, решил стать депутатом городской думы Тагила, смеялись тоже. По итогам праймериз «Единой России» в январе нынешнего года в списке партийных кандидатов он оказался на унизительно низком месте, в конце второго десятка из двадцати.
Но властям позарез нужен был картинно-опереточный герой для борьбы с вольнодумцами, такая настоящая рабочая косточка, трудяга, и его начали использовать по-крупному. Правда, фамилия не уральская, какая-то не кряжистая, но, как говорится, за неимением…
Так наш герой из инженеров превратился в рабочего и по замыслу сценаристов должен был приехать на танке в уральскую столицу на митинг в поддержку президента. С танком, правда, не получилось. Говорят, что прежний полпред остудил горячие головы организаторов, заявив им: «Куйвашему танку!». Но рабочий комитет в поддержку президента на Уралвагонзаводе создали. Из трех организаторов комитета рабочим там был только один – пенсионер Якушев, от которого сейчас не знают, как избавиться. Вторым был некто Ленда, гламурный паренек, прославившийся в Тагиле на поприще конкурсов красоты. Третьим – он, начальник цеха, представший в образе простого работяги.
Надо признать, придумщики всей этой театральщины подняли изрядную волну. На нее купились даже серьезные зарубежные издания. За всю историю Тагила город, пожалуй, не видел столько иностранных журналистов, как это было в прошлую зиму. Но гора родила мышь, чуда не случилось. На выборах 4 марта Тагил показал весьма умеренный, среднестатистический по стране результат.
Каждая пьеса, даже если это трагикомедия, должна иметь свою «жирную точку», финал. Пьесу, как говорят сценаристы, надо «закольцевать». Такой точкой, казалось бы, стал ночной телемост работников Уралвагонзавода с вновь избранным президентом (подготовленный, заметим, заранее). Традиционные приветствия, слова благодарности, обмен комплиментами. Игра сыграна, спектакль окончен, зрители в меру посмеялись, в меру поплакали, могут расходиться. Они немножко устали и хотят отдохнуть.
Ан нет, не тут-то было. Автор пьесы возвращает всех в зал и показывает свою домашнюю заготовку «из неопубликованного». Вначале он катает главного героя на своем служебном самолете, и зрители в зале недовольно шушукаются: «Это уж слишком! Явный перебор!» – им уже не до смеха. А затем объявляет его своим соавтором, сообщая, что отныне пьесы мы будем писать вместе. А то, что герой не обучен этому ремеслу, так это не беда, поднатаскается под моим присмотром. Главное, что он любит меня, автора. Зрители в шоке. Занавес…
Наивно было бы думать, что президент-постановщик спектакля ошибся, что он чего-то недопонимает, или что у него проблемы с кадрами. К несчастью, это не так. Все он понимает, и сделал точно выверенный ход.
Назначив нелепость боссом, президент сообщил всем: отныне никаких правил не существует. Есть только одно правило – я сам. Только я вправе решать, кого судить, а кого миловать. Кто любит меня – будет обласкан, кто нет – пусть пеняет на себя. Я – единственный закон, и сам себе мерило праведности и справедливости. В политической науке такой способ правления называется самодержавием. Впрочем и оно, как показала история, не застраховано от принципа Питера, когда работник возвышается до уровня своей некомпетентности.
Сергей Мошкин,
доктор политических наук
Информационное агентство «Политсовет» 2003-2021