Мнения московского гостя об отделении Северного Кавказа, поведении Анастасии Волочковой, восхождении на Эльбрус и неожиданном кандидате в президенты — в материале ИА «Политсовет».
О единственном стороннике Владимира Путина на Северном Кавказе
Все, что называется выборами на Северном Кавказе, — это стопроцентная фальсификация. В современной путинской России Кавказ — это не более чем денежная черная дыра.
На сегодняшний день взаимоотношения Путина с этими территориями строятся на принципе «деньги в обмен на лояльность». Формально они еще принадлежат РФ, но фактически это та же Палестина, но с существенной разницей: в Израиле за безопасностью граждан следят одни из лучших в мире спецслужб — у нас таких профессионалов нет и никогда не будет.
Тем не менее идею отделения Северного Кавказа от России я не поддерживаю, хотя бы потому, что шансов на контроль за этими территориями в таком случае не будет вообще. И мы уже точно не сможем знать, кого там готовят и для каких акций. Такие простые решения опасны.
Нужно просто наладить диалог и изменить принцип финансирования. Любая кавказская республика полностью зависит от бюджетного финансирования, и это наше огромное преимущество, которым не желает пользоваться Путин. Нужно поставить материальную поддержку в зависимость от безопасности. Мы вас финансируем — вы гарантируете нам безопасность граждан. Тот же Рамзан Кадыров при другом раскладе смог бы такие гарантии предоставить.
Однако сейчас Путин является заложником Кадырова, личная безопасность Путина напрямую зависит от него. И именно Кадыров, скорее всего, в случае если Путин окажется в положении Хосни Мубарака, выйдет на его защиту.
О свободе горных вершин
В прошлом году я взошел на Эльбрус со знаменем «Россия без Путина». Я стоял на высоте 5623 метра, ни омоновцев тебе рядом, ни чекистов — никого.
Борис Немцов и координатор создания в Свердловской области отделения Партии народной свободы Леонид Волков
Перед восхождением мы были в долине Эммануэля, Северный Эльбрус (Кабардино-Балкария). В нашем базовом альпинистском лагере за 1,5 месяца были три теракта, два из которых произошли за день до нашего там появления и сразу после нашего ухода. Там находятся только альпинисты. Между тем эта территория нигде не значится как представляющая террористическую угрозу. А вот выше баранов террористы не поднимаются.
На высоте, конечно, огромные физические нагрузки. Я шел со скоростью 100 метров в час, забыл, как называется гора, на которую я иду. Казалось, что это Эверест. Я долго вспоминал, как зовут моих товарищей, потом я стал вспоминать только английские слова, а русские почему-то забыл.
На 5400 метрах, когда осталось чуть-чуть, я упал. Мимо меня шли другие альпинисты, девушка и юноша; девушка, как всегда, впереди. Они шли долго мимо меня, и вдруг девушка, поворачиваясь к юноше, говорит: «Коля, а ведь у меня тоже глюки, смотри, Немцов лежит». Дальше она продолжала идти. Коля на меня абсолютно безразлично посмотрел, узнал и опять впал в беспамятство. Я лежу и говорю: «А я и правда Немцов». Она — другу: «Смотри, он еще и разговаривает».
Кроме Ильи Яшина, вместе с нами шли Альфред Кох и его напарник, друг Ян Мюллер. Кох забрался на вершину и сказал: «Я сошел с ума, вызови мне вертолет, я вниз не пойду». Я ему отвечаю: «С вертолетом проблема, они здесь не летают, тут высоко». Он говорит: «Я богатый человек и плачу любые деньги, чтобы сюда прислали вертолет». Мы продолжаем разговор. Привожу вам его, чтобы было понимание того, в какой степени сумасшествия мы в тот момент находились:
— Вертолет нельзя, можно самолеты. И если, например, к самолету привязать тарзанку, то ты можешь успеть схватиться, и тебя довольно быстро самолет спустит вниз. Если ты сможешь приспособиться.
— Знаешь, пружина растянется, и я могу удариться о фюзеляж. Какие еще варианты есть?
—Ты можешь на #опе съехать.
Вы будете смеяться, но Кох реально попробовал. На уклоне в 25–30 градусов он съехал вниз метров сто и чуть не убился о камни.
Об уходе Анастасии Волочковой из «Единой России»
Это хороший сигнал, что Роднина, Волочкова и Буйнов сняли свои подписи под письмом против Михаила Ходорковского и ушли из «Единой России». Я считаю, это просто замечательно.
Приезд Бориса Немцова в Екатеринбург вызвал большой интерес
Настя неглупый человек, и, мне кажется, у нее есть женская интуиция. И то, что она ушла, — это сигнал такому человеку, как Бондарчук, который до сих пор в этой партии состоит. Анастасия Волочкова сказала: «Я думала, что вступаю в партию, а вступила в дерьмо». Думаю, это все объясняет. Большинство людей понимает, что это партия воров и коррупционеров, для которых главное не идеология, не патриотизм, а деньги, власть, собственность. Они обманули Волочкову, и поняла она это довольно быстро.
Отказ от подписи против Ходорковского означает осознание того, что это личная вендетта Путина и никакого отношения к правосудию она не имеет. Даже те, кто думает, что он виноват, считают, что он уже искупил свою вину: отсидел, собственность отобрали, жизнь поломали, здоровье подорвали. Дальше уже начинается садизм.
Все это, в конце концов, люди стали понимать, в том числе лояльные. Те же Андрей Макаревич, Владимир Шахрин, Борис Гребенщиков подписали письмо в его поддержку. Я уже не говорю о Юрии Шевчуке. Просто все эти люди понимают, что репутация имеет значение.
О Юрии Шевчуке
Юрия Шевчука запугать нельзя, он классик и легенда. И он, кстати, как и я, в стоп-листе на телеканалах. Вообще, если говорить об идеальном кандидате в президенты, я бы назвал Юрия Шевчука. Он не политик, но он честный, совестливый патриот России. Он музыкант. Это было бы реальной консолидирующей силой.
Другое дело, что с мыслью о том, что он идеальный кандидат, сам Шевчук пока мириться не хочет. Сейчас он поглощен творчеством.
Информационное агентство «Политсовет» 2003-2021