Коллаж из кадров из роликов на YouTube
Согласие Навального вызвало бурные споры в рядах его сторонников. Одни говорят о том, что Навальный предал их убеждения, и поддерживать его после такого никак нельзя (ах, сколько таких разговоров было за последние несколько лет), другие говорят, что любые дебаты — это хорошо, и что Навальный таким способом может привлечь новых сторонников.
Это тот случай, когда обе стороны одновременно и правы, и нет. Действительно, Игорь Стрелков — персонаж не самый однозначный. Сейчас он скорее походит на фрика, но в 2014 году он сыграл печальную роль в эскалации конфликта на Украине. Он воевал и, вероятно, убивал людей — если не сам, то руками подчиненных ему боевиков (ополченцев, если говорить языком другой стороны). Действия Стрелкова трехлетней давности должны быть как минимум расследованы и, вполне возможно, это расследование приведет к конкретным судебным обвинениям (а там, как говорится, суд разберется — герой он или военный преступник).
Значит ли это, что со Стрелковым нельзя разговаривать? Скорее, не значит. Постольку, поскольку он выражает мнение большой группы людей, с ним разговаривать можно. Но хотелось бы, конечно, чтобы во время дебатов Навальный достаточно четко озвучил свое мнение насчет событий 2014 года и роли Стрелкова в них.
Очень хочется также, чтобы он затронул тему и расспросил Стрелкова про Константина Малофеева — «православного миллиардера», на которого Стрелков, как утверждалось, работал. Можно поговорить о связях этого бизнесмена с Кремлем и его роли в политической жизни страны, о его месте в политической и экономической системе. Кажется, персона Малофеева по-серьезному еще не всплывала в расследованиях Навального — а это, возможно, было бы нелишним и наверняка любопытным. Может быть, дебаты со Стрелковым подтолкнут Навального к этому.
Но если отбросить все эмоции (включая брезгливость), то чисто с прагматической точки зрения дебаты Навального со Стрелковым — это скорее хорошо. И вовсе не потому, что они дадут Навальному новых сторонников: это как раз вряд ли. Важно другое — такие дебаты работают на создание альтернативной политической повестки, параллельной и не подконтрольной официальному государственному дискурсу. Такая повестка очень нужна при условии, что у нее будет достаточно широкая аудитория.
Чем разительнее эта повестка будет отличаться от официальной, тем для нее лучше. И пока на государственных экранах Путин будет конкурировать с Зюгановым, Жириновским и Мироновым, Навальный пусть дебатирует сначала со Стрелковым, потом с кем-нибудь еще, например, с кем-то из левого лагеря (если левые найдут среди себя хоть одну заметную фигуру с именем и со своей аудиторией).
Ажиотаж, который вызвали даже не сами дебаты, а один только их предварительный анонс без времени и места, говорит о том, что у такой повестки есть хорошие перспективы. Публика будет возмущаться, критиковать, спорить — но она будет обсуждать, будет говорить об этом как о важном политическом событии. В конечном счете, если очень хорошо постараться, это может привести к формированию новой культуры политической дискуссии, к привычке говорить о политике с теми, с кем мы не согласны. Да, этому надо заново учиться.
А то, что для этого приходится дебатировать с людьми, за спиной которых сомнительное военное прошлое и убийства людей — что ж, вот такая она, современная российская политика, другой у нас нет. И это тоже очень красноречивая деталь.
Алексей Шабуров
Информационное агентство «Политсовет» 2003-2021